Я закрываю глаза и сквозь туман прошедших лет возвращаюсь в далекое далёко, туда, где капли дождя наигрывают свою тихую мелодию по тонкой дощатой крыше. Музыке дождя вторит шелест высокой травы и шепот ветра. Я помню эту музыку, словно она звучала вчера. Чем далее годы уносят меня от тех давних дней, тем громче звучит это. Симфония. Фуга. Соната лета.

Зимой там звучала иная музыка. Морозный воздух обострял восприятие. Через маленькое оконце виднелся черный бархат ночного неба, где мерцающие звезды пели свою тихую песню.

Ты слышал когда-нибудь песню звёзд? Ты услышишь её только там, посреди ночной тишины. Не слухом, каким-то иным чувством ты ощутишь там, как с высоты небес падает снежинка. Маленькая, одинокая, она мерцает в свете полной луны и медленно опускается к миллионам своих успокоившихся сестер. Ты хочешь услышать, как падает снег? Там, только там ты услышишь.

Я слышал это. Но теперь я слышу, как рядом по канализационной трубе течет гавно. Это сосед посрал наверху. Слышимость великолепная.
- Блять, где сортирная бумага! – орет он. – Опять пришлось пальцем вытирать жопу!
Где-то там наверху в глубине комнат отзывается резкий женский голос. Слов не разобрать, но по интонации смысл понятен – типа иди на хуй.
- Сама иди на хуй! – орет сосед. Наверху хлопнула дверь. Я в свою очередь громко пернул. От звука пердежа залаяла соседская собака. Старая поганая злобная сука. Собаки всегда похожи на своих хозяев. Я перданул ещё раз. Мерзкое животное захлебнулось лаем в бессильной злобе.

Боже, что же я слышу сейчас!? Что? Как же я хочу вернуться назад, в те далёкие дни! Я вновь закрываю глаза и вижу в смутном прошлом одинокое покосившееся строение в дальнем углу огорода под темными ветвями черёмухи среди широких лопухов и высокой лебеды. Скрипучая дверь. Омытые дождями, почерневшие от времени доски. Маленький черный усатый жук ползет по ним наверх на крышу. Он расправляет крылья и взлетает к небу. Он свободен. Я хочу улететь туда! Вернуться вновь и снова, как в далёком детстве посрать в этом старом сортире, услышать там музыку тишины.
В сортирную яму сливали помои. Там лазили крысы, питаясь отбросами. Они лазили прямо по гавну. Странно, крысы были чистыми. На зиму крысы куда-то исчезали, а по весне возвращались вновь.

В гавне лазили опарыши – маленькие белые червячки. Они питались гавном. На них хорошо ловилась рыба. Но я предпочитал ловить ельцов и сорожек на дождевых червей.

На стенке этого сортира, овладев азами грамоты, я написал слово «хуй». Странно, мать не одобрила мои познания в грамматике и заставила закрасить это слово. Я хочу вернуться туда. В сортир моего детства.

Открываю глаза, возвращаясь к реальности. Слышу, как в канализационной трубе текут фекалии. Это три этажа соседей сверху ссут и срут. Посрал и я. Вытер жопу. Смыл гавно. Оно потечет по трубе, вытечет в реку, а река унесет его в океан. Заканчивался ещё один день.

udaff.com