Главная
пэк пэк (с) |  Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 14:08) Пэк пэк |
— Да вот, Серёга, случилось — переночевать негде… С женой совсем переругался. Ушёл… Можно у тебя перекантуюсь тут? На пару дней, пока квартиру сниму?
— Конечно, не вопрос! Хоть пару дней, хоть месяц, хоть сколько понадобится! Короче, заходи, не парься. Пойдём пока на кухню, выпьем, расскажешь — что там у тебя и как.
Выпили, закусили.
— Ну, рассказывай, что у тебя случилось? — начал разговор Серёга.
— Погоди, давай ещё по одной — такое там...
Выпили ещё по одной, Виталик немного успокоился и стал рассказывать:
— О том, что я тебе сейчас скажу — дай слово пацана, что дальше тебя это ни к кому не пойдёт. Просто ты мой кореш и тебе сказать могу...
— Да ладно, ты меня, что ли, не знаешь? Не скажу никому… Слово пацана!
— Тогда слушай: у меня жена — ведьма, и она меня со свету сжить хочет!
— Слышь… А ты уверен? — с опаской посмотрел на друга Серёга. — А то, мож, белочка у тебя?
-Какая, нахуй, белочка! — чуть не плачет Виталик. Прикинь, я у себя в куртке, в кармане, землю нашёл, в бумажку завёрнутую, а бумажка вся какой-то хернёй непонятной исписана, иероглифы какие-то! А в другом кармане — перья чёрные, красной ниткой связанные. Кажется, вороньи. А может и куриные — хуй его разберёт — я тебе не орнитолог, бля… — Спрашиваю у неё — что это такое? Откуда? А она мне так напрямую и отвечает — это я тебя, мразь, со света сжить хочу колдовством!!!.. Вот я и хочу пару дней у тебя в деревне пожить, пока квартиру не найду. Что так смотришь — не веришь?
— Верю я тебе, братан, верю… Я, честно тебе скажу, уж ты прости, несколько раз того… с твоей Маринкой было. По пьяне вышло… Ты уж, Виталя, прости, брат...
— Да ладно, Серый, не парься, сам знаю — блядина — каждую ночь её по кустам разыскиваю. Даже в голову не бери — дело обычное и я претензий к тебе никаких не имею, в натуре! По ночам домой без трусов, сука, приходит. Раздевается, смотрю — а она без трусов! Спрашиваю — «А трусы где?». А она на меня такими невинными глазами смотрит — «Ой, не знаю, может, дома где лежат?». Ага, дома! Только не у меня, блядь, дома, а хуй знает у кого! Однажды, прикинь, трипаком меня наградила, пизда триперная! Мало того, что блядь, так ещё и ведьма.
— А что ты её не выгонишь? Квартира твоя, вы с ней не расписаны — и пусть нахуй на все четыре стороны пиздует!
— Выгнал бы уже давно — не могу! Приворожила, рвань подзаборная! Давай ещё выпьем… Да ты побольше наливай, побольше… Просвета не видно от такой ёбаной блядской жизни! Ну, не молчи, рассказывай, у тебя-то что с этой курвой вышло?
Выпили, Серёга помрачнел и продолжил свой рассказ:
— Хуйня полная, Виталь, у меня вышла. Я ведь, когда с твоей, ну, того… прости, брат, в
натуре… Каюсь. Так вот, однажды у меня не встал, а она так разозлилась, позеленела вся, затряслась и выкрикнула какую-то хуйню не по-русски. Потом сразу успокоилась и сказала, что наложила на меня какое-то древнее и очень мощное проклятье, а что от него будет — я узнаю следующим утром, но жизнь у меня теперь будет очень хуёвая. Так и сказала. Оделась и ушла. Я-то подумал — хуйня это всё, понты бабские, но на следующее утро, бля буду, узнал, почему жизнь хуёвой будет! И охуел! У меня теперь на паласе каждую ночь стали вырастать хуи. Как, блядь, овощи на грядке!
— Какие, нахуй, хуи?! — побледнел Виталик. И это ты мне говорил — «мож, белочка»?
— Да ты успокойся, не кипишуй, утром проснёшься — сам всё увидишь. Ладно, давай ещё по одной — и спать, а завтра подумаем, что с Маринкой твоей делать.
— Давай. Погоди! А ты с паласом-то что потом делаешь? И с хуями?
— Скажу — не поверишь! Совком их в пакет собираю и на помойку отношу. Не, ты не думай, я об эти хуи не законтачился — только в резиновых перчатках всё делаю! Не, Виталь, ты даже не парься! Не законтачился ни разу, бля буду! Пробовал ими собаку кормить — сожрала все, но к вечеру издохла. Жалко пса.
— А ты палас этот выбросить не пробовал?
— Да всё я пробовал… — махнул рукой Серёга. — Только он, падло, на следующую ночь обратно, сука, приползает и обрастает хуями.
— А сжечь?
— Да сказал же, всё пробовал — и жечь тоже пробовал, а он, сука, не горит. Даже бензин не помогает.
— Охуеть… Надо с Маринкой моей что-то делать. А вот что — хуй его знает. Сука! Блядина подзаборная!
— Давай, Виталька, ещё грамм по семьдесят накатим, да и придумаем что-нибудь.
— Давай, хули ещё делать. — согласился Виталик.
Выпили. Даже закусывать не стали.
— Так! — решительно сказал Серёга. — У тебя вся эта хуйня, ну, земля, там, перья, — с собой?
— С собой — решил вот принести, тебе показать, если не поверишь...
— Да ты ёбу дался совсем! Ещё мне это говно принести додумался! Думаешь, мне тут хуёв, растущих на паласе, мало!? Вот что: немедленно всё сжечь надо, а пепел выкинуть! Эх, жаль, сука, святой воды нету, бля… С ней бы лучше помогло. Ну что молчишь, согласен?
— Согласен, только если жечь будешь ты — сам не могу, руки не поднимутся. Приворожила меня, паскуда! — а у Виталика уже слёзы по лицу текут.
— Ладно, давай сюда, сам сожгу!
Серёга положил землю, бумажку и перья на сковороду, поставил на большой огонь и сжёг, вышел на улицу со сковородой:
— Чтобы я на этой мерзости ещё когда-нибудь яичницу жарил — да хуй вам на рыло — не будет этого! — проорал Серёга неизвестно кому в темноту, выбросив пепел на сковороде вместе со сковородой.
— Ну как, Виталь, легче не стало? — участливо интересуется Серёга у друга.
— Не, не стало. Только ещё хуже сделалось — сердце вот-вот из груди выпрыгнет, воздуха не хватает и тошнит!
— Давай граммов по двести выпьем, закусим — и спать! А то полночь близится, сейчас опять на паласе хуи расти начнут — не могу на это паскудство смотреть! Да и тебе не советую. Я тебе раскладушку поставлю.
Сказано — сделано. Раскладушка была поставлена и друзья, уже порядком пьяные, улеглись спать. Серёга отвернулся лицом к стене и почти сразу захрапел. А Виталику не спится — хочется ему посмотреть, как хуи расти будут. Спустя минут двадцать он это увидел. И пожалел, что увидел. Над паласом поднялось какое-то зеленоватое марево. Комната наполнилась мертвенным зелёным светом, и Виталик позавидовал Серёге, мирно храпевшему на тахте. На паласе стали проступать пятна слизи, всё гуще и гуще. Вонь была такая, что глаза резало. «Вот почему, оказывается, Серёга уже неделю не просыхает! — догадался Виталик, — я бы на его месте в первую же ночь пошёл бы в туалет и удавился нахуй! Кстати, пахнет-то серой!». Ужас сковал его. Между тем, слизь окончательно загустела и вверх потянулись столбики. Виталика вырвало прямо на раскладушку, и он лишился чувств, упав мордой прямо в свою блевотину.
Солнечные лучи разбудили друзей. Хуи, уже полностью сформировавшиеся, украшали собой палас. Было их всего штук двадцать или чуть более. Они все были разные — большие, маленькие, толстые и тонкие, нашлась даже парочка обрезанных.
— Ну что, — размышлял Серёга, сидя на тахте, — опохмелиться сначала, или хуи убрать?
— Ты ебанулся среди такой мразоты похмеляться!? Да мне стакан в горло не полезет! Бери свой совок и убирай нахуй эту поеботину!
Кряхтя с похмелья, Серёга принёс совок и пакет.
— Бля, целая грибная поляна, сука...
При этих словах Виталик бросился на двор, где его вывернуло чуть ли не наизнанку. Когда он вернулся в дом, палас был уже чист, а пакет с хуями мирно стоял в углу.
— Ну что, Виталь, давай-ка сразу по полному, что ли накатим? Ты только блевотину с ебла вытри.
Выпили они по полному стакану самогона, рукавом занюхали и закусили вчерашними помидорами.
— Ну что? Надо с Маринкой твоей, паскудой, решать что-то, невозможно уже так — каждое утро хуи с паласа убирать.
— Может, в церковь сходить? Спросить у священника?
— А что, мысль! Заодно святой воды попросим. Попробуем палас с молитвой святой водой окропить, вдруг хуи расти перестанут? Точняк, Виталик, сейчас по пятьдесят ещё дёрнем и — в церковь!
Так и поступили. Пришли в церковь, нашли священника и изложили суть своей проблемы. Батюшка их послушал-послушал, под конец рассказа сидит, молчит, сам — мрачнее тучи. Ничего не говорит.
— Ну, что посоветуете, батюшка?
— Идите отсюда вон, похабники! Чтоб духу вашего здесь не было! — вскочил из кресла священник, на дверь показывает, а самого трясёт всего. — Додумались — в храм Божий пьяными придти, да с пьяных глаз такую околесицу нести! Вон!!!
— Ну хоть святой воды дай — палас окропить...
— Что-о-о?! Вон пошли!!!
Что тут началось! Виталик с Серёгой так батюшку отмудохали — еле жив остался! Серёга об него весь иконостас разбил! Ну, ничего, будет ему наука, как просящих и страждущих из храма Господнего изгонять. Оклемается — думать будет.
Вернулись они домой ни с чем, сидят, думают, что дальше делать?
— А что, может, пойти к Маринке, по-хорошему попросить?
— Да ты чё?! Только хуже будет!
— А куда уже хуже! Пойдём к Маринке! Тебе что, палас с хуями нужен?!
— Ну ладно, пойдём, чем чёрт не шутит...
Приходят — а Маринка их на пороге уже поджидает:
— Идите обратно, откуда пришли, больше вы оттуда не придёте! — и дверь закрыла.
Мужики стоят, какое-то на них отупение нашло, мысли путаются. И абсолютное безразличие ко всему. В деревню к Серёге ехали — словом не обмолвились. Вошли в дом, а там, на самом видном месте, сковорода стоит — та самая, на которой Маринкино проклятье жгли, даже пепел весь там.
— Серёг, ты же эту сковороду, вроде, выбросил?
— Ну да, выбросил.
— А почему она опять тут стоит? И пепел в ней весь остался?
— Пепел-хуепел… Стоит — да и хуй с ней — пусть стоит… Давай-ка лучше выпьем.
— Давай… Опа! А закуски-то у нас нет!
— Да, закуски нет.
— Серёг, помнишь ты говорил, что собаке хуи скармливал, а она подохла?
— Ну да, сглупил. Жалко Рэкса. А что?
— Ты же пакет с хуями, что утром собрал, выбросить забыл.
— Да, точно, забыл. А что?
— Я тут подумал, что для человека они и не смертельны, а?
— Ты, бля, оху… — только успел произнести Серёга, как им вновь овладело полное безразличие ко всему. — Ну давай попробуем, хуй с ним, может и не отравимся. Как раз сковородка есть.
Нажарили хуёв, выпили, закусили.
— Ну что, Виталь, как тебе?
— Да обычно — хуи как хуи...
— А тебе что, раньше жареные хуи есть доводилось?
— Нет. А тебе?
— И мне тоже нет.
— Ну вот я и говорю — хуи как хуи. Давай ещё по одной.
Выпили, закусили жареными хуями.
— Виталь, что-то устал я, пойду вздремну пару часов. — а Виталик уже на стол облокотился и храпит.
Серёга отнёс спящего Виталия на раскладушку, а сам повалился спать на свою тахту и тут же уснул мёртвым сном. К вечеру оба скончались во сне. А хуи на паласе после этого расти перестали.
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 14:28)Пэк пэк |
 | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 14:30) |
.gif)
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 14:36)Пэк пэк |
Марихуан, пиши исчо
ты чо в глаза долбишса ????видаш какой значог йа заебашел ---> (с)
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 14:39) |
ты чо в глаза долбишса ????
видаш какой значог йа заебашел ---> (с)И чо ?
Раз есь значок, то надо афтара ешё лепить.
А так выходит што афтор ты..вроди так.
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 14:43)Пэк пэк |
И чо ?
Раз есь значок, то надо афтара ешё лепить.
А так выходит што афтор ты..вроди так.хуй знаед ....
йа каг бэ этад значог панимайу каг СПИЖЖЕНО
а таг магу пакидать маи любимые креативы шоп вы на них тожы падрачиле
есле интересна канешна ....
тока у мну йумар йобнутый какойта - аля хармс
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 14:46) |
Мне просто обидно за пацанов.
Канешн нехуя хуи жрать, это от безихсходности.
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 15:16)Пэк пэк |
он песал сваи креативы в 1930 гадах....
а тагда тока за слово - ХУЙ- в падвалах НКВД яйца аттаптывале
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 15:25)Пэк пэк |
Таким образом начинался хороший летний день.
(с)
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 15:39)Пэк пэк |
..дахуитам, замат в росии никада нестрадале у нево, другое там было иносказание, инокомыслее, сатира над устоем злая, игнор власти всяческои.. ток девяностых открыто пичать начале ..атак я, 80х самоизштош ты да слоф даебалас - каг дураг да лампачки !!!
йа ж пра хуй и нквд - образно сказал
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 15:40) |
..дахуитам, замат в росии никада нестрадале у нево, другое там было иносказание, инокомыслее, сатира над устоем злая, игнор власти всяческои.. ток девяностых открыто пичать начале ..атак я, 80х самоизВ 80-х ???
А я тока газету Труд уважал, по щщи..
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 15:40)Пэк пэк |
Нашла Маша гриб, сорвала его и понесла на рынок. На рынке Машу ударили по голове, да ещё обещали ударить ее по ногам. Испугалась Маша и побежала прочь.
Прибежала Маша в кооператив и хотела там за кассу спрятаться. А заведующий увидел Машу и говорит:
— Что это у тебя в руках?
А Маша говорит:
— Гриб.
Заведующий говорит:
— Ишь какая бойкая! Хочешь, я тебя на место устрою?
Маша говорит:
— А не устроишь.
Заведующий говорит:
— А вот устрою! — и устроил Машу кассу вертеть.
Маша вертела, вертела кассу и вдруг умерла. Пришла милиция, составила протокол и велела заведующему заплатить штраф — 15 рублей.
Заведующий говорит:
— За что же штраф?
А милиция говорит:
— За убийство.
Заведующий испугался, заплатил поскорее штраф и говорит:
— Унесите только поскорее эту мертвую кассиршу.
А продавец из фруктового отдела говорит:
— Нет, это неправда, она была не кассирша. Она только ручку в кассе вертела. А кассирша вон сидит.
Милиция говорит:
— Нам все равно: сказано унести кассиршу, мы ее и унесем.
Стала милиция к кассирше подходить.
Кассирша легла на пол за кассу и говорит:
— Не пойду.
Милиция говорит:
— Почему же ты, дура, не пойдешь?
Кассирша говорит:
— Вы меня живой похороните.
Милиция стала кассиршу с пола поднимать, но никак поднять не может, потому что кассирша очень полная.
— Да вы ее за ноги,— говорит продавец из фруктового отдела.
— Нет,— говорит заведующий,— эта кассирша мне вместо жены служит. А потому прошу вас, не оголяйте ее снизу.
Кассирша говорит:
— Вы слышите? Не смейте меня снизу оголять.
Милиция взяла кассиршу под мышки и волоком выперла ее из кооператива.
Заведующий велел продавцам прибрать магазин и начать торговлю.
— А что мы будем делать с этой покойницей? — говорит продавец из фруктового отдела, показывая на Машу.
— Батюшки,— говорит заведующий,— да ведь мы все перепутали! Ну, действительно, что с покойницей делать?
— А кто за кассой сидеть будет? — спрашивает продавец.
Заведующий за голову руками схватился. Раскидал коленом яблоки по прилавку и говорит:
— Безобразие получилось!
— Безобразие,— говорит хором продавцы.
Вдруг заведующий почесал усы и говорит:
— Хе-хе! Не так-то легко меня в тупик поставить! Посадим покойницу за кассу, может, публика и не разберет, кто за кассой сидит.
Посадили покойницу за кассу, в зубы ей папироску вставили, чтобы она на живую больше походила, а в руки для правдоподобности дали ей гриб держать.
Сидит покойница за кассой, как живая, только цвет лица очень зеленый, и один глаз открыт, а другой совершенно закрыт.
— Ничего,— говорит заведующий,— сойдет.
А публика уже в двери стучит, волнуется. Почему кооператив не открывают? Особенно одна хозяйка в шелковом манто раскричалась: трясет кошелкой и каблуком уже в дверную ручку нацелилась. А за хозяйкой какая-то
старушка с наволочкой на голове, кричит, ругается и заведующего кооперативом называет сквалыжником.
Заведующий открыл двери и впустил публику. Публика побежала сразу в мясной отдел, а потом туда, где продается сахар и перец. А старушка прямо в рыбный отдел пошла, но по дороге взгянула на кассиршу и остановилась.
— Господи,— говорит,— с нами крестная сила!
А хозяйка в шелковом манто уже во всех отделах побывала и несется прямо к кассе. Но только на кассиршу взгянула, сразу остановилась, стоит молча и смотрит. А продавцы тоже молчат и смотрят на заведующего. А заведующий из-за
прилавка выглядывает и ждет, что дальше будет.
Хозяйка в шелковом манто повернулась к продавцам и говорит:
— Это кто у вас за кассой сидит?
А продавцы молчат, потому что не знают, что ответить.
Заведующий тоже молчит.
А тут народ со всех сторон сбегается. Уже на улице толпа. Появились дворники. Раздались свистки. Одним словом, настоящий скандал.
Толпа готова была хоть до самого вечера стоять около кооператива, но кто-то сказал, что в Озерном переулке из окна старухи вываливаются. Тогда толпа возле кооператива поредела, потому что многие перешли в Озерный
переулок.
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 15:41) |
Женщина. Хуле.
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 15:44) |
| | Сыроежкин [Off] [#] (20.04.2012 / 15:49) |
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 15:51)Пэк пэк |
Марихуан, Её хуй поймёшь. Она то добрая, то злая..
Женщина. Хуле.женщены в жолтых калготках
испитые красные рожы
в прамежнастях спрятале руки
на кракадилафф пахожы
у женщен шары в вагинах
и пенисы без батареег
у женщин тату на спинах
пустайа память ячеег
у женщен в мечтах Пелевин
Петька и Пустота
куча хуёв во чреве
и высохшая хуета
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 17:28)Пэк пэк |
— Илюх, а намути бутирата или чего получше, ты же в теме. — предложил Глеб.
— Это можно...
— И девок снимем. — добавляет Глеб.
— Ну неужели одним торчать? — заулыбался Илюха.
— Давай, часам к восьми подходи, начнём у меня, предки только к утру приедут, а там что-нибудь дальше придумаем.
— Давай, до встречи. Не прощаемся.
Вечером появился Глеб.
— Как там у тебя дела? Как с бутиратом?
— С бутиратом никак. Не было бутирата. Облом с бутиратом сегодня. — ответил Илюха, выдерживая паузу и наблюдая проступающую на лице приятеля печаль.
Когда увидел, что тот в обломе дальше некуда, хитро улыбнулся:
— Зато вот это достал! — и показал небольшой кулёчек из вощёной бумаги, перевязанный ниткой.
— Эт чё, герыч что ли? Ты охуел? Я к этому говну даже не притронусь!
— Хуерыч, бля… Синтетика это. Сам не пробовал, но, сказали, ломовая вещь.
— Что хоть будет-то с неё?
— Говорили, что прёт типа как с амфетамина, только немного по-другому.
— А по-другому — это как? — напрягся Глеб.
— Сейчас узнаем!
Глеб задумчиво посмотрел на Илюху, как на слабоумного:
— Дурак ты, Илюха. Вот первый и занюхивай. Экспериментатор херов...
— Легко! — Илюха уже проводил манипуляции лезвием на зеркальце, отделяя «на глазок» дорожку мелкого зеленоватого порошка.
Вставил соломинку в ноздрю, наклонился над зеркальцем, сделавшись отдалённо похожим на муравьеда, и жадно втянул порошок.
— Жжёт, сука!
Пару минут Илюха сидел молча и неподвижно.
— Ну как? — с интересом спрашивает Глеб.
— Ничё так… Как амф, но немного по-другому, а вот как по-другому — не пойму...
Звонок на Илюхин мобильник.
— Алло? — Да, всё в порядке… Блин! Мам, ты раньше сказать не могла?! Ладно, подожду...
— Бля! Сейчас мать звонила, сказала, что приехал дядя из Перми, он вот-вот уже будет, так что облом. Мать просила его дождаться, у него ключей нет, а сама с батей попозже приедет. Отсыпь себе порошка и, по ходу, извини, сваливай.
Звонок в дверь.
— Пиздец! Это дядя! — обречённо прошептал Илюха. — Попалит меня сейчас! Открывать надо, а меня прёт зверски!
Дядю всё же пришлось впустить.
— Привет, дядь Коль! А мы тут с Глебом сидим, в контру режемся. Проходи, раздевайся.
Дядя подозрительно посмотрел на Илюху, но ничего не сказал. Прошёл в комнату, где, якобы, играли пацаны.
— Добрый вечер, молодой человек! Николай Васильевич! — обратился он к Глебу.
— З-здрасьте… Глеб.
Илюху понесло...
— Николай Васильевич! — прыснул со смеху Илюха, — Г-гы-гы… Гоголь? — во всю ржёт Илюха.
Дядя посмотрел на племянника, на порошок, что со стола убрать не успели, и всё понял.
— Моголь, блядь! — начал орать дядя. — Ты опять, паскуда, на наркоте?! — А ты, — обратился он к Глебу, — пошёл вон, скотина! Быстро! Совсем оборзели! — Ты, сука, мать-то пожалел бы, наркоман херов! — и отвесил племяннику оплеуху. Потом ещё одну. И ещё...
Илюха очнулся оттого, что Глеб хлестал его по щекам и матерился.
— Глеб, а чё было-то?
— Да нихуя! Передоз выхватил, вот чё было… Идиот...
На удивление быстро Илюха пришёл в себя.
— Долго я в отключке был?
— Часа два, не меньше. Я тут тебя и водой поливал, и по щекам бил, думал — всё, пиздец Илюхе! Ты сейчас как, нормально?
— Нормально… Слышь, Глеб, ты этот порошок в унитаз смой, а барыга пиздюлей завтра получит. Мне тут такая хрень приглючилась… Какой-то дядя Коля из Перми приехал, попалил тут нас… И всё как в реале… Хотя никакого дяди в Перми у меня отродясь не было… Жесть, короче...
Утром коренной пермяк Николай Васильевич Самсонов с трудом разлепил веки. Голова раскалывалась. «Зря я вчера портвейн с пивом мешал — подумал он. — Чего только с бодуна не приснится… Зачем-то на ночь глядя поехал в Красноярск… Племянник какой-то, Глеб, что-ли, или Илюха… наркоманы… Да хер с ними, опохмелиться надо… »
(с)
 |  Модест_Гэпало [Off] [#] (20.04.2012 / 17:44) |
| | Марихуан [Off] [#] (20.04.2012 / 17:52)Пэк пэк |
| | Модест_Гэпало [Off] [#] (20.04.2012 / 18:02) |
Есть достоверные факты, что смазливых уголовниц НКВД насильственно зарожало сифилисом и забрасывало к немцам(типа бактери-й войны), хотя четко знали, что за заражение немецкого солдата обыкновеннымВ маладой бальшевитскай партии, члены могли выписать себе праститутак-комсомолак по специальным карточкам
вот тогда был расцвет венерических хворей.
0 / 241