везде искал, а они, оказывается, всегда были рядом - ебать как хитро закрутил! А она в этот момент ваще начинала испытывать мультиоргазмы и так вращать башкой, что казалось, вот-вот и оторвётся башка к хуям собачьим.

Весь седьмой класс мы с Андрюхой как-то всё это терпели, а вот в конце восьмого наши нервы не выдержали и задумали мы с ним одно недоброе дело. Видимо, лесные боги тоже децл прихуели от этих песен, потому что уже где-то день на третий Николай Евгеньевич забыл свою гитару возле костра. Прямо после концерта – повезло так повезло! Андрей подобрался к ихней палатке и стоял на шухере, а я осторожно подсунул инструмент пыток поближе к огню. Операция прошла успешно, заснули мы с чувством глубокого удовлетворения и выполненного долга. А потом наступило утро. «В лесу раздавались удары по почкам». Я вышел из палатки и тут же зашёл обратно, раздираемый истеричным хохотом. Я зажал рот руками и стал кататься по земле, а Андрей толкал меня и шёпотом спрашивал: «Чё там, ну чё там, блять?». А я не мог ничего сказать и показывал рукой в направлении выхода. Андрей вышел из палатки и вскоре влетел обратно. Он тоже упал. Ржали мы минут десять. Когда нас, наконец, отпустило, мы с серьёзными лицами вылезли из палатки.

Николай Евгеньевич сидел на земле, сжимая обугленный гриф гитары - всё, что от неё осталось. Струны безвольно свернулись и немного подкоптились. По его щекам катились скупые мужские слёзы. Некоторые девочки тоже пустили слезу, видимо, прочувствовав весь трагизм момента. Мы с Андрюхой всем своим видом пытались выразить горечь и скорбь преждевременной утраты. Для большей достоверности Андрей даже сказал, что «убил бы за такое уродов, если бы нашёл». Сказал и снова съебался в палатку.
- Как они могли? Скоты! Я же по всей стране…. с ней. Подонки! По всей стране… – бубнил Николай Евгеньевич как заведённый.
- Не надо, Коленька, не надо – шептала Елена Викторовна и гладила его по волосам и бороде, - ты же знаешь, чем это кончается….
- Ублюдки, как они могли… – не унимался Николай Евгеньевич.
- Конечно ублюдки, Коленька, ну не надо, прошу тебя, умоляю…
Я немного пересрал, потому что не знал, чем это обычно «кончается у Коленьки», а у Елены Викторовны был очень испуганный вид – может он нас всех щас заебенит тут в лесу и пиздец?
И тут Николай Евгеньевич принялся зажимать аккорды на этой уродливой полусгоревшей деревяшке, а Елена Викторовна, как обычно, радостно замотала головой во все стороны, приговаривая: «Ну вот, Коленька, видишь, ну вот, вот как хорошо!».
И блядь, вы не поверите, но этот мудак опять затянул песню про «солнышко лесное»! «Ну же ребята, подпевайте!» - взвизгнула Елена Викторовна, девочки вытерли слёзы, заулыбались и стали подпевать. Мы с Андрюхой серьёзно ахуели от такого поворота событий, но принялись выдавливать из себя понимающие лыбы. Однако ближе к припеву лицо Николая Евгеньевича исказилось и побелело, потом покраснело, позеленело и опять побелело. Он откинулся назад и стал биться в страшных конвульсиях. На губах образовалась пена, но гриф он не отпускал, и было такое ощущение, что он продолжает играть на какой-то гитаре - невидимке. Сначала я подумал, что он прикалывается, ну типа изобрёл новый стиль игры на гитаре. Посмотрев на Андрея и увидев, что он опять съёбывает в палатку, я ломанулся следом за ним. Мы снова попадали в приступе безудержного смеха, потом он начал пародировать Николая Евгеньевича и я подумал, что сейчас обоссусь или лопну. Я с силой ударил его в грудь и мы резко перестали смеяться. «Чё с ним?» - спросил я. «Хуйня, у моего брата такая же от нервов бывает… эпилепсия» - ответил Андрей.
Мы собрались с духом, в который уже раз сделали серьёзные подобающие лица и вылезли из палатки. Приступ эпилепсии походу закончился, но Николай Евгеньевич не шевелился. «Ребята, ну чего вы стоите, помогите мне» - попросила Елена Викторовна и мы потащили бездыханное тело в палатку. Самое интересное, что в гриф он вцепился намертво. Так его и уложили на спальник вместе с грифом в руке. Потом мы все собрались у костра и тупо смотрели на него, пока Елена Викторовна приводила в чувство Николая Евгеньевича.
Наконец в палатке послышались шорохи, и вскоре из неё появился наш Николай Евгеньевич, живой и даже румяный, правда, в одной руке он держал гриф от гитары, а в другой сапёрную лопатку….

аффтар: Руприхт
udaff.com