и никогда не пожалеть об этом. И плевать, что жалела она.

Я видела твоими глазами лобастую угрюмую девочку - дитя любви, слез и разочарований. Я видела твою хорошую умную дочь, которая должна, просто обязана сделать в жизни то, чего ты не смог.

Мы были вместе три недели. Аневризма пульсировала в такт словам - это было видно даже через простыню. Трудно привыкнуть к ритму смерти, к навязчивому напоминанию: «Я здесь».

Перед отъездом я спросила напрямую:
- Почему ты никогда не разговаривал со мной? Неинтересно было?
- Дуракам все неинтересно, - ответил ты.
Конечно, я просила тебя дотянуть до семидесяти – ну, давай, всего полгода осталось. Конечно, ты пообещал, даже улыбнулся на прощанье. И, конечно, обманул.

Я только теперь понимаю, что плохих отцов не бывает. Ты был нужен мне всегда. Хотя бы для того, чтобы строить жизнь, в ужасе оглядываясь на твою.

Теперь – вот какая штука – и смотреть некуда, и сравнивать не с чем, и стараться не для кого. Для остального мира сойдет и так - в нем не так уж много любви.

А еще почему-то очень холодно. Нет, правда. Минус тридцать на дворе…

udaff.com