Сидим опять с Олегом за верандой. Довольные такие. Смиёмссо. Хоть и некрасивую письку видели, зато настоящую. Живую. И воспоминания о первой в нашей жизни пизде приятно согревали душу. И почему-то приятно щекотало внизу живота. У меня по крайней мере. Олег-то по этому поводу не высказывалссо, а больше тупо ржал. И приговаривал: "ништяк", "пизда", и еще "подлинная пизда".

Ну Олег уже очистил свой сандалег, успокоилссо немного, рукавом вытерссо и говорит:
- А вот преццтавь, когда она вырастет, какая она станет?
- Кто такие она и она? - пытаюсь понять смысл его слов.
- Ну девка эта... и пизда ее.
- Девка будет жырная, - немного подумав, отвечаю.
- А пизда?

И тут я вообще задумалссо. Потому что тогда, по одному увиденному экземпляру, трудно было судить о всемирной популляции пёзд и как они эволюционируют в процессе развития. Правда я другими словами тогда подумал. Типо, "а я откуда знаю?", а в слух сказал:
- Тоже жирная, - моя уверенность и категоричность не давали девке никаких шансоф, на похудение пизды по крайней мере.
- Гы-гы-гы, - засмиялссо Олег.
- Точно, - поддакнул я, хотя особого различия между худой и упитанной пиздой тогда не видел.

Мы замолчали. Смотрим перед собой. Вдруг Олег как подпрыгнет:
- Слушай, а вот бы у ГалинВикторовны, - он перешел на шепот, - письку увидеть.
- Ога, - отвечаю я, - хорошо бы.
- А помнишь, как мы трусы у ней увидели?
- Когда белые что-ли? - уточнил я цветовой оттенок, потому что мы два раза видели.
- Нет, когда под лестницей стояли.
- Помню конешна. Розовые...

Мы опять задумались. Олег опять первый не вытерпел:
- А ГалинВикторовна сцыт... Должна... Нисамненна должна.
- Конешно сцыт, все люди сцут.
- А где она в садеге сцыт?
- Где-где, у тибя на бараде, - передразнил я, - в туалете канешна. Где ж еще?
- Чо то я ниразу не видел, - сказал Олег потирая подбородок, - Ниразу ваще...
- Потому што она с нянечкой сцыт. Одна сцыт, другая на шухере стоит. А один раз с Иринкой даже. Потому што нянечка не хотела наверное в тот рас.
- Да ну!
- Вот тебе и "дану". Ирка сама рассказывала.
- И чо, Ирка видела что-ли?
- Чо она могла видеть?
- Ну письку!
- Ты чо! Она же у двери, на карауле стояла. Я ей говорю, Ир, дай пройду, а она, туда нельзя, туда нельзя... А потом когда ГалинВикторовна вышла, говорит, вот теперь иди... А я уже расхотел и не пашол.

Олег недоверчиво посмотрел на меня, потом как закричит:
- Я знаю!!!
- Нуко?
- В тихий час она сцыт. Точно говорю. Одна сцыт. Нянечка после обеда уходит. Точно уходит. Не будет же она Ирку будить! Ира вставай, пошли сцать, штоле?
- А ведь правда!
- Я тебе точно говорю! Давай севодня не уснем. Как только она туда пойдет, мы потихонечку за ней... И увидим!
- А если она не захочет?
- Чтобы мы увидели?
- Гы-гы-гы... Пасцать не захочет...

Олег тупо уставилссо на меня.
- Как это не захочет? - более растерянного летса я никогда не видел.
- Ну ты что, всегда хочешь штоле?
- Блин... Точно... Плохо...
- Ога, - и тут я вспомнил, меня прямо осенило, - Олег, я знаю что надо.
- Что, Мишк?
- Мы ей в обед "третье" свое отдадим! Она выпьет, и точно захочет!
- Ну ты молодец!!! - Олег хлопнул в ладоши, а потом меня по спине, - отличный план!

***********

На обед был рассольнег. И мы с Олегом всем своим соседям за столом рассказали, что перловка это девчачьи письки. Только очень маленькие. Потому што мы видели. И потому што похоже. Когда нам дали второе, мы уже ничего не говорили. Потому што рисовая молочная каша ни на что не была похожа. Да и второе замечание от ГалинВикторовны нам было ни к чему.

А на третье был компот... Наш любимый с Олегом компот. С яблоками. Не какой нибудь там тягучий кисель. И уж совсем не кипяченое противное молоко...

После вязкой и очень неприятной каши, от которой во рту было не очень комфортно, хотелось осушить стакан залпом, в три-четыре больших глотка, потом пальцем достать вареною дольку яблока и отправить ее следом. Но у нас с Олегом был план. И я с жалостью смотрел на свой стакан, который нужно было отдать... А Олег на свой...

- Мишк, - зашептал Олег через весь стол, - а, Мишк?
- Что? - так же тихо ответил я другу, который смотрел на меня просящими глазами.
- Я прямо капельку! Одну! - в его взгляде сквозила мольба.
Я покачал головой отрицательно.
- Ну я немножко! - продолжал умолять друг.
- Нельзя, Олег, - я сделал строгое летсо.
- Я чуть-чуть и все, - сказал он и поднес стакан ко рту.

Олег макнул губы в компот, облизнулссо. Потом, не сводя с меня глаз, сделал маленький глоточек. Мне кажется даже, что в тот миг я увидел, как компот течет из головы друга через шею и прямиком в его пузо. А потом Олег просто виновато отвел глаза в сторону, запрокинул стакан и выдул его полностью. Затем он выудил вареный сухофрукт и громко с каким-то противным "хлююююп" сожрал его. Я с тоской наблюдал, как опустел его стакан, неумолимо отдаляя меня от пизды.

Громко крикнув "спасибо" и все так же пряча свои глаза, Олег встал из-за стола. И опустив голову побрел. А я даже не посмотрел ему вслед... А просто встал и отвесил ему поджопнег. Деццким сандалегом совеццкого производства... Прямо вот этим гатичным убийственным ребром и отвесил... С пыра... По Олеговой тощей жеппе...

***********

На этот раз соседний угол пустовал. А я стоял опять в том, из которого ничего не видно. За окном прогромыхал трамвай. Как я не вытягивал шею, ничего увидеть не мог. Олег за моей спиной подошел к окну и облокотился на подоконнег. Он шмыгнул носом, зачем-то кашлянул и тихо сказал:
- Пятнадцатый, Миш...

udaff.com