пропылвал по пять километров. Люба только посмеивалась. На кой хрен мне это было нужно, я и сам не очень понимал. Но уж если взялся, держись, шептал я, расстегиваясь в туалете перед тем, как пойти в воду. Я ведь пловец, а мы, пловцы, не ссым в воду. Мы в ней Плаваем.
Я не работал, не писал книг, не читал их, ничем не интересовался, и не надеялся ни на что. Ничего такого.
Я просто плавал каждое утро плавал, возвращался домой и трахал Любу, и пил с ней, но пил, правда, все реже, потому что это мешало плавать.
После моего первого года в нашем бассейне начали плавать детская и юношеская сборные страны. Звучит угрожающе, но стоит вспомнить о том, что страна — Молдавия. Так что все было не слишком серьезно. Подумаешь, блядь, какие-то мастера спорта и кандидаты в мастера спорта лет семнадцати, да. Я плавал по крайней дорожке, а они беспощадной вереницей муравьев упорно жрали километры на своих центровых дорожках. Волны от них бросали меня на стены бассейна. Я ругался матом в воду, и продолжал плыть. Улучшал технику. Играл с нагрузками. Когда к двум командам добавилась третья — очевидно, запасные, или талантов стало блядь больше — я обнаглел и в одно утро выплыл не на крайней дорожке, где плавали полулюбители типа меня, а на центральной.
− Что блядь этот ублюдок делает на нашей дорожке, - заорала одна тренерша.
− Я блядь смогу плыть так, чтобы не мешать ва...
− А ну пошел на хуй отсюда! - заорала она и швырнула в меня доской.
Я не обиделся. Тренера все психи и все орут — попробуйте-ка поговорить с людьми, которые находятся в воде и в ушах у них вода. Тренера орут, а не разговаривают. В это время вереница ее подопечных, плывущих друг за другом, словно акулы на раненного дельфина, начала идти на поворот. Прежде чем я убрался, минимум трое малолетних засранцев шлепнули мне по голове пятками.
Я покорно уплыл на крайнюю дорожку.
Ххх
Через два года я весил на двадцать килограммов меньше, чем когда начинал, плавал в день по семь километров, и плыл наравне с юношеской сборной из озорства. Понятно, что маленькие ублюдки быстрее меня в разы, но у меня было меньше времени на тренировки, так что я не отдыхал в промежутках, как они, да и нагрузки разнились...
В общем, я мог позволить себе выпендриться.
− Что это за хер плавает там? - спросил один из тренеров коллегу помоложе.
Тот что-то негромко объяснил, и я все два часа чувствовал на себе пристальный взгляд. Потом рядом со мной шлепнулась доска.
«Арена»-вская, а не мое китайское говно.
− Чувак, - спросил этот тренер, - ты что, чемпионом мира стать хочешь?
− Ну, а если? - спросил я.
− Никак, - сказал он.
− Знаю, - сказал я.
Я был бывший пловец и он знал это. Он был тренер и я знал это. Вся фишка в том — и ее знает любой, кто занимался спортом хотя бы год, но в модных фитнес-залах вам о ней не рассказывают — что после 25 ваш организм умирает. Все. Точка. Остальное говно не имеет значения. Поэтому человек, начавший тренироваться после 25, никогда ничего не добьется. Максимум, затормозит свою смерть. Это как плыть против течения. Ты, если выложишься на все сто, замрешь. Но вперед не поплывешь. Никогда. Я это знал. Но мне было плевать. Я не знал, почему, но я плавал. От хлорки у меня уже блядь изжога была. Я потел хлоркой. Пахнул хлоркой. Совсем как в детстве.
− Послезавтра чемпионат Молдавии, - сказал он. - Хочешь поставлю тебя на крайнюю дорожку прикола ради?
− Да уж будь добр, - сказал я.
− Какой у тебя был результат, когда ты бросил плавать? - спросил он.
− Второй разряд, - сказал я.
− Чего ты хочешь?
− Кандидата в мастера, - сказал я.
− Без тренера? - спросил он.
− Ну, у меня же есть вы, - сказал я.
− Вот придурок, - сказал он.
ххх
На этот раз шум был всамоделишний. Я стоял на крайней дорожке, рядом со мной готовились к старту детишки лет двенадцати. Это было форменным издевательством. Тем не менее. Я был здесь. На чемпионате Молдавии среди блядь юниоров. Только там я понял, что, как бы много не скинул за последние года два, выгляжу все еще дерьмово. В сравнении с любым из этих Аполлонов я был настоящее говно. С валиками по бокам. Что же. Я плеснул на очки водой, чтоб прилипали лучше, и приготовился к старту.
− В воду! - велели нам. - На старт, внимание...
Бахнул выстрел и мы бросились спинами вперед. Конечно, очки подвели. Очки всегда подводят, сколько не подгоняй. Поэтому я сорвал их на первом же повороте через 25 метров, и стал отчаянно работать. Я буквально рвал блядь воду. Шел как на таран. И после пятидесяти метров понял, что трибуны изумленно молчат и дело не в воде. Они просто поражались тому, как я иду! Потому что шел я, чтоб вас всех, феерически. Где-то на уровне кандидата в мастера спорта, определил я, и ошибся, кстати, совсем ненамного. Итак, я чемпион! Я блядь великий! Я!..
Само собой, я сдох уже на следующих пятидесяти метрах.
И оставшиеся сто пятьдесят доплывал не знаю на чем. Потому что соревнования и тренировки очень разнятся. Я буквально остановился метров за двадцать до финиша. У меня не было ни сил, ни желания, ни техники - ни хрена. Я уже решил, что сдаюсь и схожу с дистанции, как моя вялая рука ткнулась во что-то твердое. Боли я не почувствоал. Бортик. Само собой, я заехал в него и головой, как последний новичок. Оглянулся. На мой позор никто внимания не обратил, кое кто из детей даже доплывали за мной.
− Вылезайте блядь, - скомандовал мужик в белом костюме, - следующему заплыву место освободить!
− Ага, - сказал я.
Но у меня не было сил. Ноги не сгибались. Мне было стыдно в этом признаться, и лишь минут через пять я перевалился боком через бортик, кое как. На коленях — мне было уже по хуй — дотащился до скамьи и сделал вид, что отдыхаю. Ко мне подошла медсестра.
− Вам плохо?
− Нет, - сказал я, и пополз в душевую.
Там меня стошнило. Кто-то похлопал меня по плечу. Это был парень лет двадцати трех, один из лучших пловцов страны, явно профессионал, он все понимал. Парень помог мне встать под душ и пустил горячую, очень горячую воду, почти кипяток. Минут через десять я ожил.
... На следующее утро вереница муравьев ползла по дорожке от одного бортика к другому, когда я вышел из раздевалки и положил на край бассейна доску и лопатки. Нацепил очки. Присел и попробовал ногой воду. С улицы в открытый бассейн заходить всегда лучше — вода после воздуха кажется более теплой. Выглядел я после вчерашнего не очень. Да и чувствовал себя примерно так же. Встал у крайней дорожки. Набрал в легкие воздуха и приготовился прыгать. На спортсменов я не смотрел. Мне было по хуй. У меня свой счет.
− Дайте этому дебилу место на нашей дорожке, - сказала тренерша своим подопечным.
ххх
Время шло. Я стал тренироваться два раза в день. Проплывал шесть километров с утра и девять вечером. Денег все еще хватало, потому что я тратил минимум - на приличное,