Главная
Библиотека | Вадян Рондоноид | ОЮ
было больше чем VIP-курорт и центр отдыха, лучше чем монастырь. Лишенные контактов с внешним миром, люди здесь перечитывали книги, на которые у них никогда не хватало времени, слушали музыку, смотрели фильмы своей молодости, или просто созерцали. У топ-менеджеров стало модно проводить пару ночей в ОЮ перед принятием глобальных решений, чтобы привести в порядок мысли и очиститься от суеты.
Комплекс был открыт для всех желающих. Но никто из гостей, включая полицейских, офицеров сил самообороны, министров и даже самого императора, не мог пронести на территорию Комплекса не то что оружие, документы или иные символы власти – даже канцелярскую скрепку. Поставив во главу угла покой гостей, внутренняя служба безопасности неусыпно следила за порядком. А драки, ссоры и любые проявления насилия (если таковые и возникли) гасились в зародыше, а их инициаторы без промедления удалялись с территории – клиент всегда прав только до тех пор, пока платежеспособен и ведет себя адекватно.
По мере роста популярности сети в стране, росло влияние ее лобби в правительстве. И в конце-концов ОЮ добились беспрецентного решения – признания неприкосновенности своих клиентов на уровне конституции. Это событие подняло и без того высокую репутацию ОЮ на заоблачную высоту. Гостям, одетым в живописные туники, безумно нравилось чувствовать себя отрезанными от внешнего мира, вне времени и информации, внутри «государства в государстве», словно в фантастической Утопии. В пределах Комплекса все гости были анонимны и равны. Здесь не было имен и должностей, здесь рождались и умирали романы, никогда не имевшие продолжения, и автоматы по продаже презервативов (как раз между женским и мужским крылом Комплекса) никогда не скучали от отсутствия покупателей.
Поистине, это был рай земной.
Глава III.
– Так когда ты собираешься выходить?! Юридически то, что ты натворил, классифируется как мелкое хулиганство, так что в тюрьме тебе сидеть не придется, отделаешься символическим штрафом. Тебя просто вышлют из страны, – Осима напряженно вглядывался в лицо Андрея, пытаясь разгадать его мосли, – Мы, неокоммунисты, с таким трудом провернули эту операцию на день рождения императора... нам удалось оторваться от преследования и доставить тебя сюда, по заранее купленному билету, на 20 минут раньше полиции. А теперь нам нужно твое публичное заявление, с критикой существующего строя, разгромной речью о ветхой японской монархии и проамериканской внешней политике. Твою речь мы давно подготовили! Так когда ты выйдешь?! Ты же обещал!
– Честно говоря, никогда, – спокойно ответил Андрей опешившему Осиме, – Плевать мне на вашу партию и политику вообще. Я соврал тебе. Я никогда не был коммунистом, даже не симпатизировал. И я не буду делать никаких политических заявлений ни по идейным соображением, ни за деньги. Ваше правительство, ОЮ и силовые структуры сами загнали себя в тупик. Весь мир уже месяц потешается над Японией. Подумать только, полиция до сих не может вытащить из бани хулигана, который дерзнул надебоширить при огромном скоплении народа, пред светлыми очами самого царя-батюшки! А все потому, что вы, японцы, так строго блюдете законы и правила. А ваш премьер-министр, горячий поклонник ОЮ, совершил несусветную глупость, ратифицировав тот...
– Мерзавец ... ты предал нас! – голос Осимы сорвался. Он начал кричать, не замечая подоспевших сзади охранников. – И ты безумен! Думаешь, просидеть в этом раю всю жизнь, как у Будды запазухой? И никто тебя отсюда не вытащит?! Да когда у тебя кончатся деньги, тебя в миг вышвырнут отсюда! Да я тебя ...
Ультралевый Осима, хоть и щеголявший для поддержания политического имиджа в комиссарской кожанке и псевдо-революционных крагах а-ля Че Гевара, как и все японцы совершенно не умел драться. От его хилого удара Андрей спокойно прикрылся плечом, даже не поднимая рук. Второй удар Осима нанести не успел, потому что его, как и того безымянного толстяка, без лишнего шума уволокли вниз.
Глава IV
Сидя в кресле возле иллюминатора, Андрей холодно усмехался, вспоминая последние дни на островах. Как он узнал впоследствии, спешно было созвано внеочередное заседание парламента, но измение законов – сложный и трудоемкий процесс. Бездонный банковский счет позволил бы ему оставаться в Комплексе сколько угодно долго, но ситуация не могла длиться вечно. Андрей предвидел, что натянутая до предела струна в конце-концов лопнет в самом слабом месте. Этим слабым местом оказался начальник токийской полиции, у которого сдали нервы, и который самовольно приказал начать штурм токийского Комплекса ОЮ. Андрей помнил побоище на этажах. С одной стороны сошлись полицейские, получившие приказ задержать осквернителя национальной чести, а с другой – охранники, обязанные любыми способами поддерживать порядок в Комплексе. В итоге, завалив телами убитых и искалеченных изысканные галереи и амфилады, полиция победила за счет численного перевеса.
Он не сопротивлялся аресту. Как и предсказывал Осима, скоротечный стыдливый суд (японский суд – самый гуманный суд в мире!) приговорил его к штрафу за нарушение общественного порядка и навечному изгнанию из страны (хотя общественное мнение призывало посадить его на кол, повесить, четвертовать, колесовать, кастрировать, ослепить, сжечь и смыть пепел в унитаз). Начальник полиции застрелился, злосчастный премьер-министр ушел в отставку и через два дня умер от алкогольного отравления, высшее руководство ОЮ дружно совершило сеппуку, а сама корпорация была спешно раскромсана и распродана по частям, фактически перестав существовать. Вся страна пребывала в глубоком шоке, по сравнению с которым послевоенная депрессия показалась бы легкой мигренью.
Наконец, самолет закончил разбег по взлетной полосе международного аэропорта Ханеда и взмыл в небо. Япония навсегда осталась позади. Еще одна страна, где ему никогда уже не побывать. Но мир большой, и ему еще хватит работы. Андрея, профессионального деструктора, ожидали новые страны и новые миссии.
А в кармане лежал чек на сумму с чудовищным количеством нулей, полученный от японской сети морских курортов «ЮБАБА» – гонорар за уничтожение конкурента.
udaff.com
Комплекс был открыт для всех желающих. Но никто из гостей, включая полицейских, офицеров сил самообороны, министров и даже самого императора, не мог пронести на территорию Комплекса не то что оружие, документы или иные символы власти – даже канцелярскую скрепку. Поставив во главу угла покой гостей, внутренняя служба безопасности неусыпно следила за порядком. А драки, ссоры и любые проявления насилия (если таковые и возникли) гасились в зародыше, а их инициаторы без промедления удалялись с территории – клиент всегда прав только до тех пор, пока платежеспособен и ведет себя адекватно.
По мере роста популярности сети в стране, росло влияние ее лобби в правительстве. И в конце-концов ОЮ добились беспрецентного решения – признания неприкосновенности своих клиентов на уровне конституции. Это событие подняло и без того высокую репутацию ОЮ на заоблачную высоту. Гостям, одетым в живописные туники, безумно нравилось чувствовать себя отрезанными от внешнего мира, вне времени и информации, внутри «государства в государстве», словно в фантастической Утопии. В пределах Комплекса все гости были анонимны и равны. Здесь не было имен и должностей, здесь рождались и умирали романы, никогда не имевшие продолжения, и автоматы по продаже презервативов (как раз между женским и мужским крылом Комплекса) никогда не скучали от отсутствия покупателей.
Поистине, это был рай земной.
Глава III.
– Так когда ты собираешься выходить?! Юридически то, что ты натворил, классифируется как мелкое хулиганство, так что в тюрьме тебе сидеть не придется, отделаешься символическим штрафом. Тебя просто вышлют из страны, – Осима напряженно вглядывался в лицо Андрея, пытаясь разгадать его мосли, – Мы, неокоммунисты, с таким трудом провернули эту операцию на день рождения императора... нам удалось оторваться от преследования и доставить тебя сюда, по заранее купленному билету, на 20 минут раньше полиции. А теперь нам нужно твое публичное заявление, с критикой существующего строя, разгромной речью о ветхой японской монархии и проамериканской внешней политике. Твою речь мы давно подготовили! Так когда ты выйдешь?! Ты же обещал!
– Честно говоря, никогда, – спокойно ответил Андрей опешившему Осиме, – Плевать мне на вашу партию и политику вообще. Я соврал тебе. Я никогда не был коммунистом, даже не симпатизировал. И я не буду делать никаких политических заявлений ни по идейным соображением, ни за деньги. Ваше правительство, ОЮ и силовые структуры сами загнали себя в тупик. Весь мир уже месяц потешается над Японией. Подумать только, полиция до сих не может вытащить из бани хулигана, который дерзнул надебоширить при огромном скоплении народа, пред светлыми очами самого царя-батюшки! А все потому, что вы, японцы, так строго блюдете законы и правила. А ваш премьер-министр, горячий поклонник ОЮ, совершил несусветную глупость, ратифицировав тот...
– Мерзавец ... ты предал нас! – голос Осимы сорвался. Он начал кричать, не замечая подоспевших сзади охранников. – И ты безумен! Думаешь, просидеть в этом раю всю жизнь, как у Будды запазухой? И никто тебя отсюда не вытащит?! Да когда у тебя кончатся деньги, тебя в миг вышвырнут отсюда! Да я тебя ...
Ультралевый Осима, хоть и щеголявший для поддержания политического имиджа в комиссарской кожанке и псевдо-революционных крагах а-ля Че Гевара, как и все японцы совершенно не умел драться. От его хилого удара Андрей спокойно прикрылся плечом, даже не поднимая рук. Второй удар Осима нанести не успел, потому что его, как и того безымянного толстяка, без лишнего шума уволокли вниз.
Глава IV
Сидя в кресле возле иллюминатора, Андрей холодно усмехался, вспоминая последние дни на островах. Как он узнал впоследствии, спешно было созвано внеочередное заседание парламента, но измение законов – сложный и трудоемкий процесс. Бездонный банковский счет позволил бы ему оставаться в Комплексе сколько угодно долго, но ситуация не могла длиться вечно. Андрей предвидел, что натянутая до предела струна в конце-концов лопнет в самом слабом месте. Этим слабым местом оказался начальник токийской полиции, у которого сдали нервы, и который самовольно приказал начать штурм токийского Комплекса ОЮ. Андрей помнил побоище на этажах. С одной стороны сошлись полицейские, получившие приказ задержать осквернителя национальной чести, а с другой – охранники, обязанные любыми способами поддерживать порядок в Комплексе. В итоге, завалив телами убитых и искалеченных изысканные галереи и амфилады, полиция победила за счет численного перевеса.
Он не сопротивлялся аресту. Как и предсказывал Осима, скоротечный стыдливый суд (японский суд – самый гуманный суд в мире!) приговорил его к штрафу за нарушение общественного порядка и навечному изгнанию из страны (хотя общественное мнение призывало посадить его на кол, повесить, четвертовать, колесовать, кастрировать, ослепить, сжечь и смыть пепел в унитаз). Начальник полиции застрелился, злосчастный премьер-министр ушел в отставку и через два дня умер от алкогольного отравления, высшее руководство ОЮ дружно совершило сеппуку, а сама корпорация была спешно раскромсана и распродана по частям, фактически перестав существовать. Вся страна пребывала в глубоком шоке, по сравнению с которым послевоенная депрессия показалась бы легкой мигренью.
Наконец, самолет закончил разбег по взлетной полосе международного аэропорта Ханеда и взмыл в небо. Япония навсегда осталась позади. Еще одна страна, где ему никогда уже не побывать. Но мир большой, и ему еще хватит работы. Андрея, профессионального деструктора, ожидали новые страны и новые миссии.
А в кармане лежал чек на сумму с чудовищным количеством нулей, полученный от японской сети морских курортов «ЮБАБА» – гонорар за уничтожение конкурента.
udaff.com
0 / 80