— Сними лыжи, Бердыев! Тут тебе не Чукотка и не Якутия. — Директор закрыл за ним дверь. — А вон там сидит наш экземпляр…

Они подошли к последней парте, за которой восседало непонятное существо зеленого цвета. У существа были огромные глаза, плоский нос с копеечными ноздрями и по дебильному раскрытый рот. Ушей на вытянутом лысом черепе не нашлось вообще. Руки были длинными и тонкими, паучьи пальцы вцепились в край стола. От кожи шло слабое свечение. Одет «мексиканец» был в некое подобие целлофанового кулька с прорезями для конечностей и головы. У Жмуркина закралось сомнение, что, если покопаться, где-то там под партой можно обнаружить и хвост. Он подошел поближе и с интересом наклонился к «мексиканцу». В животе у того поминутно урчало, в остальном же существо имело настолько сонный вид, что вполне сошло бы за манекен.

— Ну... и что вы об этом можете сказать? — Жмуркин повернулся к учителю, который, несмотря на директорский приказ, не ушел.

— А что… — Тот затараторил. — Учится отвратительно, отвечать не хочет. Слова от него не допросишься. Языка вообще не знает. Сначала что-то птичье щебетал, хоть как-то в процессе участвовал, теперь вообще на уроках спать начал. Ничего делать не желает. Мы ему сегодня кеды выдали, но он и на физру не пошел...

— Спасибо. Понятно, — Жмуркин отошел к Никольскому. Тот развел руками:

— Вот, собственно… хм…

— А почему, собственно, — перебил его Жмуркин, — вы вообще решили, что он из Мексики?

— А… откуда же ещё? Документы ведь пришли… Автобус наш по понедельникам приезжает очень рано, выгружается и уезжает. А он как раз в то утро у школьных ворот сидел. Это ещё до занятий было, ну мы его быстро и оформили.

— Как вы его могли оформить? — Жмуркин таинственно улыбнулся. — И с чего вы взяли, что он мальчик? Может быть, это девочка. Или они вообще бесполые.

— Всякий человек имеет пол, — заупрямился директор. — И, к тому же, в документах было ясно сказано…

— Забудьте. Это не его документы.

— К чему вы клоните?.. — Никольский подозрительно покосился на «мексиканца».

— Не всегда можно полагаться на документы. А если это вообще не человек? Что вы тогда станете делать?

— Что значит «не человек»? — Никольский посмотрел на него как на Петросяна, выдавшего самую плохую в своей жизни шутку.

— То и значит. Ну, где вы таких мексиканцев видели?

— Я их вообще нигде не видел, — Признался Никольский. — Ну кто их знает, может они зеленые и есть.

— Нет, они желтые. А это… — Жмуркин нахлобучил шляпу и улыбнулся. — Александр Константинович, вы когда-нибудь задумывались над тем, одиноки ли мы во Вселенной?

— Нет, — брякнул директор. — А что?

— А то, что этот мальчик, будем его так называть, он, я думаю, не относится ни к одной из земных рас. Скорей всего это представитель какой-нибудь, м-м-м… ну, скажем, внеземной цивилизации.

— Э-э… кхм… да? — директор ошарашено почесал бровь.

— Возможно, это марсианин. А может, он прилетел с Венеры. Да мало ли… — Гость поднял взгляд к потолку, будто надеясь увидеть там Марс или Венеру крупным планом. — Как вам такой поворот?..

— Н-не знаю… — Никольский на всякий случай тоже посмотрел на потолок, потом с надеждой уставился на Жмуркина. — Вы шутите, да?

— Нет, ничуть.

Директор старательно изобразил понимание на лице, хотя на самом деле окончательно запутался.

— А-а-а…. То-то я смотрю, странный он какой-то тип…

— Насчет типов я бы поспорил. Думаю, нашего друга смело можно отнести к гуманоидному типу. Конечности и голова налицо, пальцы есть, волосяной покров минимальный; высокий, да и прямоходящий, судя по всему. Лоб выпуклый: наверно, и разумом каким-то обладает. Полный набор.

— Все равно не понимаю. Откуда взяться этому гуманоиду здесь, у нас? И почему он один? Где его родители?

— Мальчик мог просто потеряться. Знаете как это бывает…

— И что мне теперь делать? — у директора задергался глаз.

— А уж это ваша проблема. Обратитесь там куда надо… Ну, я не знаю… — Жмуркин пожал его безвольную ладонь и пошел к выходу… — Главное, чтобы всё по уму было. Ну, а мне пора. До свиданья.

Последние два слова донеслись уже из коридора. Никольский остался один. Несколько минут он стоял, шевеля губами, потом посмотрел на «мексиканца».

— Представитель, значит… внеземной, э-э… гм, однако.

Он снова погрузился в мысли.

Прозвучал звонок на урок. До директора начало что-то доходить.

— Позвольте, — всплеснул руками Никольский, обращаясь к прилипшему к шкафу учителю русской литературы, — так ведь если он с Марса, то мы им вообще заниматься не должны. В списке стран Содружества никакого Марса нет, значит, этот... м-мальчик нам не подходит… н-ну хотя бы по территориальном признаку… Так ведь?

Учитель зачем-то кивнул.

— А подкидышей нам не надо, тем более чужих, — удовлетворенно закончил Никольский. — Тут и своих хватает. А то, понимаешь, «обратитесь куда надо»… Все мы умные — советы давать.

Он с облегчением потрепал «мальчика» по лысой голове и кивнул учителю:

— Ну-ка, помогите мне. Отнесём пацана туда, где его высадили. А то вдруг проверка… Пока то да сё — а у нас тут неучтенные единицы.

— Ал Константиныч, а может его и правда… кгхм… впрочем, да. — Чуть поколебавшись. учитель выволок марсианина из-за парты. Тот не сопротивлялся. На стуле после него осталось липкое пятно.

— Что ещё? — Никольский потрогал пятно пальцем, быстро вытер руку о край стола.

— Да нет. Ничего… Что-то он легче стал… раза в два… — учитель зажевал нижнюю губу. Директор взял инопланетянина за ноги.

— Дак ему ж наша кормёжка небось не по нутру. Вот и похудел…

— А я-то думаю, чего он грустный такой… К деликатесам небось привык — бананам всяким, апельсинам... Хе…

— Осторожно, об двери не ударь.

Они быстро вынесли несостоявшегося «мексиканца» за ворота школы и посадили на бордюр. Дворняжка по имени Трезор внимательно посмотрела в их сторону из своего гнезда в углу двора, но благоразумно промолчала и, приниженно поджав хвост-шнурок, поспешно втиснула худое тело под крыльцо. Больше никто ничего не заметил. Не слишком ласково опущенный на грешную землю, мальчик осел на обочине, как мешок с макулатурой.

— Мамке привет от жителей Содружества передавай, — директор махнул ему рукой, закрывая ворота изнутри. — Скажи, что новый набор у нас в августе будет, но не раньше. Чтоб имела в виду.

«Мальчик» остался сидеть на тротуаре в полном одиночестве, бессмысленно вращая глазами по сторонам. Он уже настолько ослабел, что мог только мигать и пускать слюну. Под конец дня из ворот выглянул учитель русской литературы и, увидев, что тот всё ещё на месте, воровато сунул ему в ладонь конфетку, сказав: «ты это… прости, я не знал...» Существо понюхало конфету и выпустило длинную клейкую слезу. Учитель ушел, вздыхая и пожимая плечами. Через час стемнело, и пролетевший по улице в сумерках грузовик размазал пришельца по асфальту.



* * *



На рассвете из-за угла выкатился автоматический дворник, всасывая мусор сквозь дюжину отверстий в днище. Напоминающие