слепому он натыкался на мебель,
ронял и ломал стулья, падал, ползал на четвереньках и бормотал что-то бессвязное,
можно было разобрать только что-то вроде “непорядок”, “суки”, “как же это”, “ой,
как”, “сучий колышек” и прочее. Несколько раз Исаак выбегал на балкон и кричал
неизвестно кому: “Су-у-у-уки! Су-у-уки!”, в злобе потрясая над головой сжатыми
кулаками.
Он разбил головой аквариум, и разноцветные маленькие рыбки копошились у
него в волосах. Потом он схватил разломанный стул и с дикой злобой метнул его в
свое изображение в зеркале, целясь почему-то в пах.
Зеркало вдребезги разлетелось, и один из осколков слету срезал Исааку
четверть уха. Обезумев от боли он бросился в прихожую.
Тут произошло нечто необыкновенное: злополучные трусы во время избиения
мебели немного приспустились и Исаакова задница освободилась от колышка, от чего
его ужасное украшение мгновенно пропало. Лоб его стал таким, каким и был раньше.
Но, на свою беду, Парсонс этого не заметил.
Он вышиб с разбега входную дверь и ринулся вниз по лестнице. Постоянно
бормоча “непорядок, непорядок”, он по козлиному прыгал через несколько ступенек.
Около лифта на первом этаже он лицом к лицу столкнулся со своим соседом по
лестничной площадке. Тот держал в руках огромный букет желтых одуванчиков, на
голове его красовалась белоснежная панама времен начала НЭПа. Ботаник бля....
Увидев Парсонса в таком странном виде, потного и грязного, сосед испытал
чувство, похожее на удивление. По-настоящему удивиться он не успел, потому что
Исаак со звериным ревом в один прыжок подскочил к опешившему соседу и вырвал
букет у него из рук.
Сосед в ответ на эту грубую выходку не нашел ничего лучше, как спросить:
- Скажите, а лифт до скольки сегодня работает?
Гы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы, - это улыбнулся автор
- Что?! Лифт?!! Я тебе, блядь, дам лифт!!! – визгливо прокричал Исаак и
наотмашь ударил соседа по лицу. Потом молниеносно сорвал с него шляпу, напялил ее
на свою голову, надвинув на самые брови, еще раз ткнул в скулу соседа и выбежал
вон на улицу. Вернулся и несколько раз ебанул соседа ногой по печени. Хуй знает
зачем.
Выскочив из подъезда, Парсонс стрелой помчался в сторону универмага ДЛТ.
Именно там он купил трусы. Излишне объяснять, что наш герой мало что соображал.
Он бежал и бежал, наводя ужас на прохожих, которые при его приближении робко
жались к стенам домов. Конечно, колышек уже не мучил Исаака. Но он этого не
чувствовал в своем бешеном порыве и шляпы не снимал, считая, что прикрывает ей
свое безобразие.
Единственная мысль занимала Исаака – прибежать в универмаг, взять у
администрации жалобную книгу и записать в нее длинную жалобу на продавцов за то,
что они продают советским гражданам черт знает что. О себе он не думал. “Что я? –
вертелось у него в голове, - как-нибудь выкручусь! В конце концов профком
поможет. А вот что будет с другими людьми, которые купят такие же трусы?! Нет,
непорядок это, непорядок!”
Но, пробежав еще немного, он вдруг внезапно подумал о том, что ему,
собственно, нет никакого дела до других людей. Чем это они лучше его, в конце
концов? А чем он их хуже? Но жалобу все равно надо написать – это было его
твердой убежденностью. А то как же… Непорядок.
Бедный Исаак не знал, что нет других таких трусов. Нету!!!
Все трусы с колышком, какие были, достались одному ему. Все 12 штук.
Но откуда ему было знать об этом? И он бежал и бежал…
Бегун, бля.
Беги, беги, Исаак.....

udaff.com