Е.Мартынов и называется она “Лебединая верность”.

Но это все хуйня, что лебединая. Лебедям до лошадей еще срать и срать! Песня должна была называться “Лошадиная верность” и поется в ней про лошадей и их любовь. А лебединой верность назвали наверняка по цензурным соображениям. Да и проще так. Получилась такая сладенькая песенка про птиц. А на самом-то деле это песня про лошадей, и начинаться она должна была так:

Над землей летели лошади... и т.д.

Лошади, конечно, не простые. А Пегасы, например. У Пегасов крылья есть? Есть. И они лошади. Стало быть, это песня про лошадей. Жалко, что кроме Анжелы этого никто не понимал. Да и кому понимать-то? Одни идиоты кругом!

Хорошо, что как раз в это время Парсонсу пришла в голову мысль создать в дурдоме театр танца, и у Анжелы появилась уникальная возможность воплотить идею лошадиной верности в движении. Так родился танец “Лошадиная верность”. Правда, ее мучили сомнения по поводу правильного трактования ее творения. Идиоты ведь кругом!

Ну, не все идиоты поголовно. Парсонс, например, не идиот. Чудак, это точно. В дурдоме сидит, но не идиот. Ах, зачем Исаак Парсонс не конь? Не жеребец? Сладкая бы получилась парочка!

Своим женским чутьем Анжела понимала, что Парсонс не так прост, каким хочет казаться. Есть в нем что-то такое. Конское. Но что, она не могла определить. Но, несомненно, Парсонс был интересный мужчина. Загадочный такой.

Ну почему он не конь?

Парсонса Анжела тоже интересовала. И не только как женщина. Женщин-то как раз он насмотрелся за свою жизнь всяких. Когда он был гораздо моложе, а именно, когда учился в институте, он еще на первом курсе переебал всех более или менее красивых девок на всех факультетах. Потом встретил свою будущую жену, влюбился в нее, женился на ней и как-то сразу успокоился. И стал примерным семьянином и любящим супругом.

Нет, за бабами он, конечно, ухаживал. Но скорее из спортивного интереса. Как бы между делом. От скуки. Запудрит кому-нибудь мозги и отвалит. В этом они с Анжелой были похожи. Поэтому он никогда не потешался над ней и ни в чем не упрекал ее. Он сам был такой же.

Исаак очень хорошо понимал Анжелу и тайно ей восхищался. Ай да стерва! Ну молодец девушка! Понимать-то он ее понимал, но когда это касалось других мужиков. Сам бы он никогда не хотел оказаться на месте одураченных Анжелиных ухажеров.

Что же касается Анжелы, то он постоянно ловил себя на мысли, что эта молодая красивая особа интересует его не просто как женщина, а женщина как явление природы.

Загадка! Чудо! И он вовсе не хотел эту загадку разгадывать. Может быть, когда выйдет из дурдома, тогда и разгадает. Хотя нет. Неинтересно. Пусть другие разгадывают, а ему и так нравится. Больше все его поражало, как Анжела верила в свои фантазии и в то, что говорит. Ну видно же, что врет! Однако попробуй с ней поспорить! Или намекнуть, что это, мягко говоря, неправда. Лучше не надо. Пусть себе пофантазирует! И еще Парсонсу ужасно нравилась ее противоречивость. Он просто наслаждался ею. Тащился. Стервозность и добродетель, любовь и ненависть, холодная расчетливость и наивность.

Было поразительно, как в одном человеке уживаются совершенно противоположные чувства. С одной стороны, она была рассудительной, даже хитрой, а с другой - наивной, как ребенок; умной и практичной, но в то же время, по-бабски глупой и недальновидной.

И вот однажды произошел случай, который круто изменил размеренную жизнь Исаака. Как это бывает во французских романах или в мексиканских сериалах. Ему оставалось всего две недели до выписки, и он терпеливо, но с волнением, ждал своего “освобождения”. Тут-то все и случилось.

Как-то раз сидели они втроем в библиотеке - Клара, Анжела и Исаак, и болтали о всякой чепухе. Очень скоро разговор перешел в обычное русло, стали говорить о сексе. Когда в компании находятся Клара или Анжела, или обе вместе, то все разговоры в конце концов сводятся к этой теме. На этот раз отличилась Анжела.

- А вы знаете, - весело начала она, - что мой песик хочет меня трахнуть? Нет, я серьезно!

Клара и Исаак незаметно переглянулись.

- Ты, Исаак, зря смеешься, - продолжала Анжела, - это на самом деле так! Представляете, он ко мне нахально пристает, и я по его глазам понимаю, что он от меня хочет. Он лапой гладит мне грудь, кусает мне ушко и облизывает своим языком так, как будто целует. И член стоит, представляете? И размер у него такой... подходящий! Честное слово, был бы он человеком, я отдалась бы ему не задумываясь. Такой он милый и ласковый!

Парсонс и Клара молчали, переваривая услышанное. Затем Исаак задумчиво произнес:

- Анжела, а вот это твое желание отдаться животным распространяется только на собак?

- Что ты имеешь в виду? - насторожилась Анжела.

- Ничего особенного. Просто мне интересно - другим каким-нибудь зверям ты тоже могла бы отдаться? Коню, например.

- А при чем здесь конь? - Анжела уже начинала волноваться. С чего бы это Исаак коня вспомнил?

- Ну, представь себе. Ты - состоятельная женщина и у тебя есть своя конюшня. И вдруг какой-нибудь жеребец, этакий белый красавец, начинает проявлять к тебе определенный интерес. Ну там ласкаться, смотреть выразительно и т.д. Что бы ты сделала? Трахнулась бы с конем?

Анжела густо покраснела и заметно смутилась. Исаак невольно задел самую ее больную тему сам того не подозревая. Не зная, как выкрутиться из этого щекотливого положения, она решила отделаться шуткой:

- Ну, Исаак! Если бы этим конем был ты, то трахнулась бы не задумываясь! И не раз! Доволен?

А Исааку вдруг стало не до шуток. Он внимательно посмотрел на Анжелу и медленно произнес:

- А может быть, я и есть конь. Ну, не полностью, а, скажем так, наполовину. Во всяком случае, у меня есть то, что имеется у любого коня. Как тебе это нравится?

Анжела как будто бы остолбенела и уставилась на Исаака. Она поняла, что на этот раз он не шутит. Но что он хочет этим сказать? Что он - конь? Смешно! Хотя, что ж смешного? Может быть, он и на самом деле конь? Заколдованный. Конек-Горбунок, блин. Тот ведь тоже на самом деле был не до конца конь. А вдруг….

Анжела даже испугалась мысли, которая вдруг пришла ей в голову. Вдруг Парсонс конь? Без дураков. Конь. Мерин. Поэтому он и в дурдоме находится, что конь. Только на вид он человек. А на самом деле конь.

Вот оно что!

Его упекли в дурдом за то что он конь!

Анжела вдруг засуетилась и, сославшись на какие-то неотложные дела, покинула компанию. Перед уходом она очень выразительно посмотрела на Исаака. Выразительно - это значит заговорщически, вызывающе, многообещающе, удивленно и ласково одновременно. Парсонс понял, что спокойной жизни пришел конец.

Он еще немного поболтал с Кларой о всякой чепухе, а потом тоже придумал некую несуществующую причину и отправился к себе в палату. Внутренний голос ему подсказывал, что ему пора быть в палате.

Клара не стала возражать. Потому что тоже почувствовала - что-то сегодня будет! Ей было любопытно. Что за херня такая? Ну, поговорили