На Волчке милицейская форма смотрелась парадоксально:грубо истатуированные пальцы,негасимая зона в бегающих глазах,да и размер не тот. Примеряя ее в первый раз, он не смог сдержать улыбки, и Лютый, которому его комплект подошел идеально (даже звероватое выражение лица не портило общую картину, а наоборот улучшало ее), заметив фиксатый оскал, спросил: «Че, Волчара щеришься? В прикол? Веселье-то блядь еще и не начиналось”.
Когда они угоняли четвертую машину, Лютый полностью оправдал свою кличку. Водила сразу выкупил, что это кидок, и что остановившие его гайцы на самом деле переодетые уголовники и крикнул своему попутчику”Звони в милицию!”, а сам попытался скрутить Лютого, не догадываясь о том,что для того терпилы были чем-то вроде овец,которые должны спокойно дожидаться окончания стрижки,поэтому поведение водителя явилось ему актом дичайшего беспредела,и он начал стрелять. Потом они оттащили трупы в лес, и пока Лютый, тихо матерясь, пытался высвободить из пальцев второго убитого модную раскладную трубку, Волчку подумалось, что до этого обходилось без мокрухи, и что теперь за них возьмутся по-настоящему.
За них и взялись-по трассе начала колесить замануха, синий “Форд” с двумя операми в штатском, один за рулем, второй сзади. «Ребята, по ходу, серьезные» - сказал старший лейтенант Смирнов своему напарнику, «Полезут в залупу-валим к хуям обоих”.
Лютый и полез. Когда водила остановленной им иномарки со словами» На землю, курва, милиция» сунул ему в кадык пистолет, Лютый решил вырываться при любом раскладе. На Волчка,у которого и ствола-то не было, надежды было мало,и Лютый лег на землю,подвернув под себя правую руку так,чтобы пальцы легли на ручку ТТ. Опера вылезли из машины, тот, что был сзади начал с видимым удовольствием пинать покорно лежащего Волчка, и тут Лютый, перекатившись вбок и начал стрелять в него. Второй мент оказался парнем резвым-мгновенно ушел с линии огня, прыгнул пузом на капот и последнее, что видел Лютый это бездонный ствол и спокойный глаз над мушкой.
“Ни хера братки обнаглели-среди бела дня гаишников пластают!» сказал капитан ФСБ Каримов капитану ФСБ Фокину. Картина, и впрямь беспредельная-на обочине стоял синий “Форд”, и с его капота крепкий паренек в кожаной куртке из пистолета решетил лежащего на земле сотрудника милиции.
Второй крепыш, видать уже подшибленный, стоял на коленях у багажника.
“Ну что-выручать пехоту надо,“ сказал Фокин, и дал по тормозам.
Смирнов, весь в горячке схватки, боковым зрением увидел, как возле них резко затормозила белая “Волга” из которой вывалились двое в костюмах и со стечкиными. «Подстраховались, урки» - тоскливо подумалось ему. Банда оказалась серьезней, чем они предполагали. Но Смирнов даже с дикого бодуна выбивал сорок восемь из пятидесяти, поэтому попасть в крупного мужчину с пяти метров было не проблемой, вот только было у него на это всего пара секунд. Он быстро развернулся в сторону бегущих к нему мужиков и вскинул пистолет…
Волчок лежал на теплой земле, закрыв голову руками, смотрел на издыхающего Лютого, и думал”, Ебааать, во я попал”, и вдруг-визг тормозов, крики вперемешку с беспорядочной трескотней выстрелов, а потом-тишина, нарушаемая лишь сдавленными матами.Волчок осторожно поднял голову и огляделся. Кроме околевшего Лютого ему была видна нижняя половина лежащего тела пинавшего его мента. Одна нога слабо и неритмично дергалась. Волчок вскочил, кинулся в “Форд”, хлопнул дверцей, вдавил газ, машину мягко тряхнуло (Каримов), и втопил по трассе в сторону Омска. Заходящее солнце резануло глаза, он опустил козырек и ему на колени шлепнулась фотка толстой девочки в ковбойском костюме, дочки усопшего старшего лейтенанта Смирнова.

udaff.com