вену, ввожу, затем чётким движением выдёргиваю, и Бесик тут же зажимает прокол пальцем. Я с тревогой смотрю на него. Он кашляет ещё, но тише.
Затем, осоловев, неточным движением берёт протянутую ему прикуренную сигарету, и говорит:
- О, ништяк… Только в горле привкус крови почему-то. По ходу, глубоко ты мне пизданул.
- Не болит в шее-то?
- Да нет…
- Бросай, Бесик, ширяться. Ведь некуда уже, - говорю ему я.
- Легко сказать «бросай»…
- Ну, хоть нюхай, что ли.
- Легко сказать «нюхай»…
- Просто в следующий раз уже даже я тебя не вмажу…
- Вмажешь, Санёк. Я в тебя верю. Ты ведь у нас просто снайпер. У меня для тебя, кстати, подгон клёвый имеется. Я ж знаю, что ты коллекционер.

С этими словами Бесик вынул из серванта красную ветхую коробочку, не открывая, немного подержал её в руках, затем отдал мне. Я открыл, и увидел на красном потёртом бархате тусклую, с какими-то пятнышками, медаль времён второй мировой. На медали крупно написано «13 апреля 1945 года». Решка, видимо. Достаю реликвию из коробочки и переворачиваю. Орёл. Незатейливая лавровая ветвь, а над нею крупная, тоже без изысков, надпись:
«За взятие Вены».

- Дедовская, - увесисто говорит Бесик, - Дарю.

http://stroybat-art.ru/