- это кто же тебя переманил?
- А Тофик.
- Тофик? Вот ведь гнида. То-то он тебя всё орехами угощал да расспрашивал. Как я сразу не догадался… Ведь носатые просто так ничего не делают… А ты-то, Эльдар…

Коле захотелось ударить карлика, но он не стал. А произнёс:

- Вот мне интересно тебя спросить, Эльдар… Как ты себя сейчас ощущаешь, предав брата? Корыстно променяв его на наглого цунарефа?
- А не предав. Мне просто деньги нужны – а на лечение. Я устал быть таким…
- Тридцать пять, - немедленно произнёс Николай.
- А ты говорил – а не раб. Торгуешься, как на невольничьем рынке… А ещё брат…

Николаю стало немного стыдно. Действительно, как на рынке… Но очень уж не хотелось, создав прибыльный механизм, просто так взять и слить его непонятно кому. И поэтому он сказал:

- Сорок.
- А пятьдесят.
- Что? Да ты не охренел ли часом? Половину? За что? За пердёж под потолком и травлю тупых анекдотов? Ещё и кормить тебя с ложечки да задницу тебе подтирать?
- А что ты такой агрессивный-то?
- Да пошёл ты!

И Николай вышел, тихо матерясь, но громко хлопнув дверью.

Чертыхаясь, рассыпая мелочь и трижды едва не попав в мелкие аварии, он отъездил смену. Сзади надоедливо позвякивали пряжки пустых ремней. На Плановой его издевательски подрезала маршрутка Тофика, где невидимый за тонировкой, но осязаемый щупальцами Колиной коммерческой ревности висел на своих широких ремнях вероломный пигмей.

Срочно нужен был кондуктор на замену Эльдару. Главные требования – чтоб считать умел и небольшие габариты. Тут Николая осенило.
Была у него сестра старшая, Юлька. А у неё сынишка подрастал. В третий класс пошёл. Вот Коля и решил пацана на лето на заработки пригласить. Но деловая беседа с Юлькой, а особенно с её контуженым мужем не задалась. Они почему-то не захотели сдавать своего сына в аренду, даже на лето.

- Ты что, долбанутый? – риторически вопрошал Николая Юлькин муж, - Это тебе что, лампочка – к потолку подвешивать? Это же ребёнок!
- А что не так-то? – искренне удивлялся Николай, - Вы так болезненно реагируете, как будто я Бог знает что в отношении вашего ребёнка предлагаю… Поработает со мною лето, заработает денег… Ремни я подрегулирую…
- Это наживание на детском труде. Ты знаешь, что за это бывает?

- Да на каком труде-то? Виси себе под потолком да деньги собирай… Что такого-то? Вот жалко, что я ростом не вышел, то есть, наоборот – вышел… Висел бы у какого-нибудь Тофика, и в ус не дул…
- Ты что несёшь? Ты наркоман что ли? – у Юлькиного мужа аж пена на губах обозначилась, - Не будет мой сын у тебя в маршрутке висеть! Ясно? Я бля не понимаю: как ты с таким отношением к детям учителем-то работал? Не зря, видать, тебя оттуда попёрли.
- Да не попёрли меня. Я сам ушёл.



Миновала весна. За ней, как водится, наступило лето. Коля перешёл на другой, более жирный маршрут, развёлся, затем снова женился (не на той же), и про Эльдара как-то забыл. Доходили самые разнообразные слухи – не то Эльдара избили, не то сделали ему обрезание, не то всё вместе…

Однажды вечером Николай с удивлением увидел Эльдара по местному телеканалу. Вид у карлика был какой-то затравленный и ещё более жалкий, чем прежде. Впрочем, может быть это был коммерческий ход.

- Обращаюсь к преуспевающим а людям нашего города, - говорил с телеэкрана Эльдар, - с просьбой о помощи… Требуется зарубежная операция… А четырнадцать тысяч долларов… Номер счёта вы видите в углу экрана. Но можно его и не запоминать – в любом окошке сбербанка сказать, что для Эльдара, а там знают…

- Видно не особо сладко на чурок-то пахать, - мстительно произнёс Николай, отхлёбывая пиво, - иначе публично бабло не клянчил бы, жалкий ты пиздёныш...

Утром, тем не менее, заехал в Сбербанк, заглянул в окошко, спросил отёчную кассиршу:
- Извините, а где тут на Эльдара жертвуют? Вчера по телевизору…
- Да, да, - жизнерадостно ответила кассирша, - вы правильно обратились… Сколько?
- Пятьсот рублей, - сказал Николай, и тут же поправился, - хотя нет, тысячу…

Скоро у Николая родился сын. Тоже Коля. Небольшой такой, компактный. Собственный. Николай с нетерпением ждал, когда же сын подрастёт. Идея микрокондукторов не давала ему покоя.

Но в сентябре карьера водителя маршрутки прервалась на взлёте: неожиданно Колю снова позвали работать учителем литературы. Только теперь не в нищую школу, а в элитный лицей. За неплохие, в общем-то, деньги. Коля подумал-подумал – и согласился. Газель свою он продал вислопузому пожилому украинцу, оснащённому тремя фиксами и нехорошим прищуром.

- А эт шо за херня? – спросил украинец, указывая на потолочные ремни, которые Коля так и не удосужился снять, - груз, шо ли, вешать?
- Типа того – ответил Коля, - типа того…


А ночью, перед первым рабочим днём в лицее, Николаю-старшему приснился странный, смутно-тревожащий сон: одетый в маленькую белую афганку Эльдар был запаян кем-то в куб из пластиковых окон, и шало метался в нём, словно лещ в аквариуме. Потом начал биться, сотрясать, что-то беззвучно крича, но вылезти не мог – ручки были только снаружи, тройной стеклопакет, да и плавники коротковаты.

http://stroybat-art.ru