Библиотека | Вадян Рондоноид | ОГАРОК
так делают, и ничего. Но ушлая публика раскусила и закидала тухлыми помидорами. Увы, достойно уйти в зените славы не удалось.
Сергей ухмыльнулся.
– Но кушать-то надо. Поскольку ничего в жизни не умеешь, постепенно скатываешься все ниже и ниже, до самого дна – «писем с полей» и колонки некрологов в провинциальной газетенке. И начинаются одинаковые похмельные утра. Та же самая опухшая морда в треснутом зеркале в ванной. Та же бессмысленная рутина каждый день. Это не трагично и не ужасно, это никак. Достойной фабулы, вдохновения и экспрессии из этого не выжмешь. Смысл жизни исчез, ведь ничего другого у меня нет. Правильно ты говоришь, «огарок». Хоть в петлю лезь.
Сергей хитро подмигнул старику.
– Я серьезно об этом задумываться начал. Решил, что пуст. Что все без остатка выскреб. Но тут появляешься ты, старче. Щелкаешь пальцами, и раз! оказывается, по сусекам еще много чего осталось. Правда, товар с душком, кровоточащий, специфический... но и на него найдется купец, при умелой обработке. Так что, поживем еще, покоптим небо. А веревочка подождет, это всегда успеется.
– Demens emortualis, – тихо пробормотал старик. – Огарочек, ты хоть понимаешь, кто я?
– Да понял уже, не дурак. – Сергей равнодушно махнул рукой. – Только неважно это, дедушка. У тебя должностная инструкция есть? Вот и шпарь по ней. Теперь на меня работать будешь. Мы с тобой минимум пару бестселлеров испечем, помяни мое слово.
Старик молчал.
– Ну-с, с чего начнем? – Сергей порывисто повернулся к компу. – Ах да, Трагическая Несостоявшаяся Любовь. Что там случилось с девочкой Мариной, в которую всю жизнь был заочно влюблен лирический герой? Надеюсь, что-то действительно ужасное и душераздирающее? Давай, рассказывай. Причиняй боль.
Старик все также безмолвствовал. Перед Сергеем из пустоты появилась бесстрастная «внучка». Сергей усмехнулся и аккуратно закрыл ноут.
– Я шёлк бы расстилал у ног твоих. Но я бедняк, и у меня лишь грезы, – обращаясь к ней, с чувством продекламировал он. – Я простираю грёзы под ноги тебе. Ступай легко, мои ты топчешь грёзы… *
Старик тяжело вздохнул и отвернулся.
udaff.com
Сергей ухмыльнулся.
– Но кушать-то надо. Поскольку ничего в жизни не умеешь, постепенно скатываешься все ниже и ниже, до самого дна – «писем с полей» и колонки некрологов в провинциальной газетенке. И начинаются одинаковые похмельные утра. Та же самая опухшая морда в треснутом зеркале в ванной. Та же бессмысленная рутина каждый день. Это не трагично и не ужасно, это никак. Достойной фабулы, вдохновения и экспрессии из этого не выжмешь. Смысл жизни исчез, ведь ничего другого у меня нет. Правильно ты говоришь, «огарок». Хоть в петлю лезь.
Сергей хитро подмигнул старику.
– Я серьезно об этом задумываться начал. Решил, что пуст. Что все без остатка выскреб. Но тут появляешься ты, старче. Щелкаешь пальцами, и раз! оказывается, по сусекам еще много чего осталось. Правда, товар с душком, кровоточащий, специфический... но и на него найдется купец, при умелой обработке. Так что, поживем еще, покоптим небо. А веревочка подождет, это всегда успеется.
– Demens emortualis, – тихо пробормотал старик. – Огарочек, ты хоть понимаешь, кто я?
– Да понял уже, не дурак. – Сергей равнодушно махнул рукой. – Только неважно это, дедушка. У тебя должностная инструкция есть? Вот и шпарь по ней. Теперь на меня работать будешь. Мы с тобой минимум пару бестселлеров испечем, помяни мое слово.
Старик молчал.
– Ну-с, с чего начнем? – Сергей порывисто повернулся к компу. – Ах да, Трагическая Несостоявшаяся Любовь. Что там случилось с девочкой Мариной, в которую всю жизнь был заочно влюблен лирический герой? Надеюсь, что-то действительно ужасное и душераздирающее? Давай, рассказывай. Причиняй боль.
Старик все также безмолвствовал. Перед Сергеем из пустоты появилась бесстрастная «внучка». Сергей усмехнулся и аккуратно закрыл ноут.
– Я шёлк бы расстилал у ног твоих. Но я бедняк, и у меня лишь грезы, – обращаясь к ней, с чувством продекламировал он. – Я простираю грёзы под ноги тебе. Ступай легко, мои ты топчешь грёзы… *
Старик тяжело вздохнул и отвернулся.
udaff.com