- Женька, хорош валяться! Слышишь? – навязчивый голос, который так неприятен для всех, кто знает, что такое удушливое похмелье, вызванное смешанием напитков различной формации и различных по идеологии, пытался прорваться под колпак моего мёртвого состояния.
Вставать я не хотел. Хотя не спал уже давно. Точно знал, что встав, я непременно побегу блевать. Ну, вы знаете, обостряется интуиция при таких обстоятельствах.
Поэтому я тихушничал, как мог. Лежал бревном и вспоминал подробности вчерашнего вечера. От некоторых всплывавших фрагментов мне становилось стыдно, и как ни странно, одновременно гордо за себя.
Хотя всё, что вспоминал, можно было описать парой слов: дико нажрались.

Вспоминаемые напитки вызывали вкусовые галлюцинации. Так, что даже рот наполнялся солоноватой слюной, той, что бывает перед хорошим блевком.
События же были иррациональны и пугали своей прямотой и откровенностью.
Кадр первый. Мы с Толяном глушим водку из горла в кустах сирени. Вдвоём. Кадр второй. Мы с Толяном и Серёгой глушим водку из горла в кустах сирени. Втроём. Кадр третий. Мы с Толяном и Серёгой и какой-то девкой глушим водку из горла на платформе «Красный строитель». Вчетвером.
Наблюдавшийся числовой ряд разрушился неожиданно: мы, довольно большой толпой, на детской площадке пьём водку, пиво, коньяк и опять водку. Куплены пластиковые стаканчики. Закусываем охотничьими колбасками, батоном хлеба и минералкой. Внимательно-презрительный взгляд огромных девичьих глаз.
Всё это называлось «размяться перед Днюхой»

После таких разминок я всегда отхожу очень долго. По двум причинам: во-первых, действительно херово, а во-вторых, это козырно – очухаться уже к накрытому столу и тут же похмелиться, явив миру свою волшебную симпатичность.
Вот и сейчас, уловив притихлость квартиры, и сообразив, что все пошли в магазин за едой, питьём и пойлом, а меня благоизвенительно оставили в покое, я решил включить свою навигацию и переместить тело на кухню, где, как говорят, из крана течёт холодная вода. Очень хотелось воды. Холодной.
Самое тяжёлое физическое упражнение – встать с постели в таком состоянии. Долго я не мог этого сделать. Как говорил Штирлиц, надо вспомнить самое дорогое в таких случаях.
- Пиво! – гаркнул я и вскочил на подкашивающиеся ноги.

Первые шаги давались с трудом. Даже чуть не проявил малодушие, и не опёрся на стенку. Но движение – это жизнь. А восстанавливаться надо как можно быстрее, ибо очень много в этом мире ещё не выпитого мною.
Какой-то звук, методичный, как мел учительницы по доске, мешал мне сосредоточиться на передвижении.
Добравшись до кухни, я определил источник: нож по разделочной доске.
Спиной ко мне стояла девушка и что-то там вдумчиво шинковала. Я узнал её сразу. Хоть и со спины.
- Доброе утро, Сашенька.
- День уже, - хмуро буркнула та через плечо.

Знакомы мы были давно, и при этом не испытывали друг к другу никаких симпатий. Так уж получилось. Видимо, это началось с того момента, когда я, ученик третьего класса «А», облил её, ученицу второго класса (тоже «А»), из брызгалки до мокрых трусиков. Друг держал, а я лил и лил под юбочку.
Мы, конечно, подросли слегка, но так уж повелось: в компаниях минимум внимания друг к другу, а когда я пытался ей что-то сказать, то получал такую дозу яда, что был демотивирован к разговорам надолго. А ведь красивая девчонка. Жаль. (Я не про красоту).

- А где все? – спросил я, как бы не догадываясь.
- В магазин ушли. Тащить много. А меня оставили. Сергей так и сказал: «Порежь лук, почисть картошку и присмотри, что бы этот урод нигде не наблевал. Он обычно за телевизор блюёт». Ну, и как? Чисто там?
- Чисто, - просвистел я, и с надеждой полез в холодильник.
О, чудо! Сергей, ты – правильный человек! Радуга пивных пробок нежно пропела мне «Здравствуй, Женечка! Похмелись, пожалуйста, Женечка!»
- Спасибо! Огромное спасибо! Обязательно, - поблагодарил я пробки.
Александра покосилась на меня. В надменном взгляде я явственно прочёл слово «белка».
Прихватив стартовый литр смысла жизни, я, весело, танцуя в душе шейк, отправился в большую комнату, познавать мир через устройство, которое немцы именуют «Далеко смотреть».
Развалившись в кресле, я открыл пиво и включил «Культура». По «Культуре» ебались львы.

Не знаю как вас, а меня пиво бодрит, и я начинаю верить, что этот мир – не такое уж и говно.
При этом мне абсолютно не важно, что я наблюдаю по «фернзее». Главное – что бы не было рекламы. Реклама – антагонист пива. Ибо она как раз и говорит, что да, говно, конечно.

Моё медитационно – созерцательное поглощение пива было прервано очень грубо, на второй бутылке. Видимо, Шуру потрясла такая несправедливость: я кайфую, а она картошку чистит.
Грозно нависнув надо мной, она, помолчав недолго, выстрелила:
- Помоги мне!
Я поднял на неё ленивый взгляд и отмахнулся:
- Не хочу….
- Почему? – настаивала девушка.
- Не знаю, - честно ответил я.
Помолчав минуту, она очень буднично спросила:
- Жень, ты – откровенный человек?
- Надеюсь, - действительно с надеждой ответил я.
- Тогда скажи мне, почему ты такой мудак?
Ну, разве можно задавать с похмелья такие сложные вопросы?!
Ответа я не находил, лишь застенчиво пялился на всё ещё совокупляющуюся фауну.
В краткий миг осененный, я молча схватил её за пизду.
- Руки убери, - прошипела она.
Поставив пиво на пол, высвобожденное хватательное средство я расположил на очаровательной заднице.
- Руки!
Я усилил давление и начал движения в разной векторной направленности.
Она наклонила ко мне голову и тихо, но зло, проговорила на ухо:
- Руки убери…
А вот и попалась! Я ловко схватил её за шею.
Понимаете, я – очень прямой человек. Если я хочу, что бы мне сделали минет, то так и говорю «отсоси, дорогая». А так как у меня очень хорошее воспитание, то «отсоси» сказать девушке я стесняюсь, и использую различные massage. Например, притянуть девушку ртом к ширинке.

Сашенька сосредоточилась и произнесла неподдающейся головой, тихо, но твёрдо:
- Я этого делать не буду!
- Думаешь? – удивился я, - кхм…. Соси, сука!
Простите меня за эту вульгарщину, не хотел. Честно. Вырвалось как-то. Но её ответ поставил всё на свои места:
- Да, мой господин…
Минет с похмелья – квинтэссенция радостей этого мира. Поверьте. Даже неумелый. Потому как испытываешь абсолютное счастье. Человеку, на самом деле, много не надо: мясо, пиво и что б сосали. Да, вот ещё развлечения. Я в серьёз задумался над этим.
- В доме клизма есть? – деловито поинтересовался я.
- Не знаю, - вынув хуй изо рта, произнесла Александра.
- Найди.
- Зачем?
- Клизму тебе ставить будем.
- … Зачем?!
- В жопу выебу. Делов-то. Только воды кипячёной набери.
Милая девушка упорхнула из комнаты. Её долго не было. Потом появилась. С клизмой.
Я взял эту медицинскую говнотолкалку и тихо присел: в клизме был кипяток. «Дура, нет?». Выдохнув для успокоения, я ровным голосом приказал:
- Снимай джинсы!
Сашенька суетливо стала раздеваться.
- Встань в угол лицом!
Полюбовавшись на угловое подтрусовое голожопие, я отправился менять воду.