же в нише, обернутая старой телогрейкой, стояла сорокалитровая фляга с брагой.


Но содержимое фляги еще не совсем поспело, поэтому экспедиция застала братьев за распитием обыкновенного спирта. Зато распивали они его необыкновенно: стаканы с напитком ставились рядышком на пол, братаны опускались на карачки - лицом к лицу, глаза в глаза - сжимали зубами края стаканов и, запрокидывая головы, продолжая сжигать друг дружку очами, выцеживали содержимое. Главное в состязании было не поперхнуться. Но Князев, входя, слишком громко стукнул дверью, и старший брат-вампир, Фёдор, выронил изо рта стакан и закашлялся.


- Победа! Победа! - младший вампир, Василий, доглотав свой стакан и тоже уронив его на доски гаража, закружился в индейском танце. Старшой угомонил брата легоньким пинком, степенно и чопроно поздоровался с Князевым, Вовой и Григорианом. Для Сидора распахнул объятия: когда-то они служили вместе на Тихоокеанском флоте, на одной коробочке, и однажды даже, находясь у берегов Камчатки, свернули вдвоем с кормы спасательную шлюпку и повеслались к местным блядям, но были подло атакованы пиратами из прибрежного рыболовецкого совхоза. В память о тех боях и походах Сидор носил заместо четырех передних зубов рондолевые фиксы, а вампир Фёдор - татуированную аббревиатуру "КТОФ" на кисти левой руки (расшифровывалась она, якобы, как "Краснознаменный Тихоокеанский Флот", но Князев однажды, курнув крепкой таджикской отравы, постиг истинный смысл татуировки: "КТО Фёдор?" означала она в его варианте).


Экспедиция обрела двух новых членов и треснула по такому случаю спиртяги - обычным способом. Потом они долго обсуждали детали. Гашиша решили все же не брать: за ним нужно было ехать в Оротукан, а это почти триста километров туда-обратно, бензина не напасешься и время дорого. Выдвигаться договорились послезавтра: завтра Скрудж сдаст приемщикам останки мамонта, а Вампиры, похмелясь, отправятся на закуп провианта. Хватив еще по сотке крепкого, они вспомнили, что для ловли хариуса требуются мушки (нашедшиеся у Сидора напрочь заплесневели и не годились). Вова, зорким глазом усмотревший сушившуюся на соседском заборчике подушку, немедленно, не таясь, ее спиздил, вампир Василий вспорол подушку зоновской поделки ножиком (подруга его, Настасья Попок, получив высшее образование, вышкарила в колонии общего режима на курорте Талая за семь тысяч в месяц и пайковые) и друзья принялись выискивать в подушечном чреве рыжие перья, а белые - пускать по ветру.


Солнце уже закатилось, но время белых ночей еще не совсем вышло, так что на улице было замечательно светло, а комары не донимают тех, кто умеет пить спирт. Кружился по двору белый куриный пух, падал и плыл по речке Ягоднинке маленькими гномишными корабликами. Группа Laaz Rockit исполняла старый биафровский ковер про веселуху в Камбодже, и если бы только Сидор, проткнувший палец крючком, на который он пытался намотать ниткой рыжее перо, не вопил так гнусно, - Князев был бы полностью удовлетворен этим вечером.


2. Первые преграды


Все было заебись, кроме погоды. Закупка провианта прошла успешно, и Вова даже смог залезть под шкуру продавщице Тасе и выпросить с большущей скидкой некондиционного просроченного пивка. От пивка только одного Князева пробрал понос, но он совладал с собой и всего лишь пару раз просил по дороге притормозить. Выдвинулись к вечеру - ехать все равно светло, доберутся они к верхушке ночи, а там, пока разобьют лагерь, - придет рассвет и запляшут хариусы. И только погода все обосрала - небо затянуло свинцом, свинец набряк и засочился редкими каплями, угрожая вот-вот лопнуть и окатить жидким до основания. Но на погоду плюнули. Хуйня - погода.


Дорога до озера Джека Лондона (а куда еще могла отправиться экспедиция? только туда) близка только на карте. На деле эти несчастные полста километров оборачиваются для неподготовленного путешественника кромешным адом. Воронки и колдобины, сухие речки из громадных валунов, оставленных когда-то, миллионы лет назад, ледником, многочисленные протоки... Но экспедиция знала толк в приключениях, и путь этот каждый проделывал не единожды.


Они миновали семиэтажный небоскреб, заправку, кладбище, свернули направо, к разрушенному мосту. В этот момент небо, в отличие от Князева не сумевшее с собой совладать, прорвалось, лопнуло со вздохом облегчения и обрушило на экспедицию тяжелые и хлесткие потоки. Ливень грянул нешуточный - речка под мостом почти сразу помутнела и вздыбилась, у берегов закомковалась грязная пена. Храбрый, но осторожный драйвер Вампир-старший заглушил двигатель. Пришло время передохнуть-подумать: так, с наскоку, форсируют водные преграды только долбоебы и выскочки. Вместе со штурманом Князевым и вторым пилотом Сидором они покинули кабину и перебрались в будку "66-го", к остальным участникам экспедиции. Вова встретил в пять секунд промокший до нитки головной отряд наполненными настойкой кружками: для совещания выбрали "Красную Жару".


Замахнули по чуть-чуть, потом еще - и вышли искать место для переправы. Полусотней метров ниже по течению осторожно трогал бурлящую воду передними колесами "Камаз". Попробовал - и не решился.


- Сцыкун! - осклабился презрительно фиксами второй пилот Сидор, - Босота, в будку! Щас мы ему покажем мастер-класс, ебать его в спину мокрую...


Едва оживив машину, Сидор лихо переключился на повышенную и выжал полный газ - казалось, "66-й" сейчас просто перелетит эту жалкую речку. Но перед самым берегом вахтовка внезапно клюнула тупой мордой и захлебнулась, встала - передними колесами экспедиция ухнула в яму.


Можно было навешать пиздячек горе-пилоту Сидору прямо сейчас, и Григориан, пребольно уебавшийся во время вынужденной остановки о стену будки и раскровянивший нос, попытался даже это совершить, но, выпрыгнув наружу, поскользнулся на камнях и окунулся в бурлящий поток с головой. Матерящийся отряд решил наскоро - пиздилово пилота оставить на потом, а пока - спасать транспорт и провизию: вода поднималась стремительно. Покричали спровоцировавшего Сидора на рывок падлу-камазиста (вахтовка, получив основательный гидроудар, своим ходом выбраться уже не могла). Камазист рад был помочь, но у него не оказалась троса. У экспедиции троса не нашлось тоже, и "Камаз" рванул за ним на автобазу в поселок. Рыболовы попытались тем временем эвакуировать провиант и снаряжение - вода все прибывала и уже захлестывала пол в будке.


Под командованием Вовы они выстроились в цепочку и принялись спешно перебрасывать шмотки на берег. Один только Князев в спасательной операции принимать участие отказался наотрез - он заявил, что его, во-первых, во время аварии контузило, а во-вторых - болотных сапогов у него нет, а стоять в ледяной воде в кедах он не намерен. На самом-то деле Князев по дороге выпил чутка лишнего, и сейчас ему больше хотелось петь, орать и выебываться, чем изображать сотрудника МЧС. Кроме того, у него опять скрутило живот.
Спорить было некогда, и злой Вова только посоветовал саботажнику отойти от греха подальше, а еще лучше