С профессором Мухиным я познакомился случайно. Помню, что была пятница, семнадцатое июня. Я сидел в одном из омских кабаков за стойкой бара и молча вливал в себя рюмку за рюмкой. Я был уже немного пьян, когда рядом со мной присел пухлый пожилой мужчина с неприятным лоснящимся лицом.

- Молодой человек, - обратился он ко мне, - простите, что отвлекаю Вас, но не желаете ли вы немного выпить?

Я никогда не отказываюсь от алкоголя.

- Не откажусь, - равнодушно ответил я.

- Замечательно! – восклинул Пухлый, - Понимаете, я просто никогда не пью один, а сегодня у меня большое счастье.

«Когда-то я тоже не мог пить один», - пронеслось у меня в голове.

- Ну, тогда за счастье, - спокойно сказал я и, не чокаясь, опрокинул еще одну рюмку себе в глотку.

- Да, за счастье! – воскликнул мой собеседник и выпил свою водку. При этом он сильно поморщился и покраснел.

Наступила пятисекундная пауза, после которой пухлый протянул руку и представился:

- Мухин. Петр Сергеич.
- Kuzen, - ответил я.

Далее Мухин принялся рассказывать историю своей жизни. Говорил он долго и скучно, в перерывах смачивая горло водкой. Его полуторачасовую речь можно было бы свести к следующему: Петр Сергеевич был одержим химией. Он занимался ей с самого детства и посвятил этой науке всю свою жизнь. Несколько лет назад ему дали профессора.

Закончив рассказывать свою биографию, Мухин выпил еще одну рюмку, распрямился, лицо его приняло солидный вид. Он посмотрел на меня и сказал поучительным тоном:

- И теперь я могу сказать, что все это не зря, потому как вчера я сделал сенсационное открытие. Возможно оно повлияет на судьбу всего человечества.

«Нажрался» - мелькнуло у меня в голове.

- И что же это за открытие? – спросил я безразличным тоном.

- Наркотик. Абсолютно новый и обладающий удивительными эффектами.

При слове «наркотик» я немного оживился. И улыбнувшись спросил:

- И каким же образом этот наркотик с удивительными эффектами может повлиять на судьбу всего человечества?

Мухин, увидев, что наконец-то хоть чем-то привлек мое внимание, выдержал МХАТовскую паузу и принялся объяснять:

- Под слабодействующими наркотиками человек, как правило, испытывает чувство эйфории, спокойствия. Под сильными наркотиками человеку просто кажется, что он бог и он может все. Но все это иллюзия. Свой наркотик я назвал Слеза бога. На несколько часов он может помочь любому стать чем-то большим чем он есть на самом деле. Заметь, я говорю не чувствовать себя чем-то большим, а СТАТЬ.

- И в чем же это заключается?

- В изменении хода времени. Заметь, я не имею в виду изменения в восприятии времени. Здесь речь идет совсем о другом.

Я много раз читал об ученых, попробовавших наркотики во времена своей юности, а затем посвятивших свою жизнь их изучению. Большинство таких ученых закончило свои дни в сумасшедших домах.

- А на ком вы проверяли действие данного наркотика?

- На себе.

* * *

В субботу 25-го июня Майор Павлов пребывал в отвратительном настроении. Жутко болела голова после вчерашней пьянки. Утренняя ссора с женой то и дело вызывала новые приступы злости. Теперь еще и это новое дело, которое, по-видимому, раскрыть не удастся.

На столе у Павлова лежал дневник профессора Мухина. Сам профессор Мухин был обнаружен сегодня утром мертвым у себя в лабоатории. Ученому перерезали горло ножом. Также, по словам ассистента Мухина, из лаборатории было похищены все записи по текущей работе профессора над каким-то новым наркотическим препаратом. Вместе с записями пропали и образцы препарата.

Павлов тяжело вздохнул и принялся листать дневник. Его внимание привлекла последняя запись:
«В ночь со вчера на сегодня (с 16-го на 17-е июня 20ХХ-го года) я испытал на себе препарат «Слеза бога». Я принял 0,25 мг (1 капля) перорально. Согласно моим исследованиям увеличение дозы не приносит усиления эффекта. Передозировка невозможна. Также препарат не вызывает зависимости, после его употребления абстинентный синдром отсутствует. Я засек время. Примерно через 20 минут начали проявляться первые эффекты: улучшение настроения, легкость в теле, краски окружающего мира стали ярче. Еще через несколько минут начались сильные галлюционации, которые продолжались около часа. После чего началось явление, которое я назвал «изменение хода времени». Здесь я не имею в виду изменение в восприятии времени и пространства (которые тоже наблюдались). Явление абсолютно новое и никем ранее не описанное. Подробнее о нем я расскажу немного позже – после повторного испытания препарата».

На этом месте запись заканчивалась. Следующая страница в дневнике была вырвана.

* * *

Утром 24-го июня я случайно обнаружил у себя в кармане визитку профессора Мухина, которую он мне дал неделю назад в том кабаке. Денег на алкоголь и наркотики у меня не было. Оставалось немного травы. Но все-таки трава – это трава, да и хватило бы ее только до вечера. Перебрав в голове несколько вариантов, я сел в кресло и уставился на визитку. На ней был указан адрес лаборатории, где Мухин проводил свои опыты. Из головы не выходила мысль: «Даже если половина того, что сказал мне пьяный профессор была правдой, то на этой Слезе бога можно весьма неплохо поторчать». Я знал, что поздно вечером залезть в лабораторию не составит труда – она либо вообще никем не охранется, либо где-нибудь на входе сидит щупленькая старушка, которая в 9 вечера засыпает беспробудным сном.

Как следует раскурившись, я решил сходить по указанному адресу и все осмотреть. Лаборатория находилось в сером четырехэтажном здании, принадлежавшем, то ли Медакадемии, то ли Ветеринарному Институту. Вместо щупленькой старушки на входе сидел чахленький старичок, что тоже не создавало никаких проблем. Но самое главное – лаборатория находилась на первом этаже и на окнах не было решеток. Увидев это, я улыбнулся и спокойно зашагал домой.

Около 11-ти вечера я вернулся к лаборатории, держа в руке увесистый металлический стержень и кожанные перчатки. Ни в одном окне уже не горел свет. Старенькая узенькая улочка, на которой располагалось здание, была темной и пустынной. Только где-то вдалеке слышался собачий лай и чьи-то пьяные крики.

Окна лаборатории находились на уровне моей головы. Я еще раз огляделся по сторонам, одел перчатки, прикрыл левой рукой глаза, правой посильнее сжал стержень и ударил им по стеклу. Осколки полетели во все стороны. Казалось что все вокруг наполнилось звоном. Мне захотелось побыстрее закончить со всем этим. Я открыл глаза и стержнем поотбивал куски стекол, торчащие из рам. Затем я забросил стержень в окно, взялся руками за раму, подтянулся и нырнул в темноту лаборатории.

Едва я успел осмотреться, как мощный удар в челюсть, прилетевший откуда-то слева, отправил меня на пол. Я вскочил на ноги и увидел темный силуэт, исчезающий где-то в другом конце лаборатории. Прямо под моей ногой лежал металлический стержень, который я тут же схватил. Немедля ни секунды я кинулся за незнакомцем. Щелкнул дверной замок и полоска тусклого коридорного света ворвалась в