языка - просто гора, и я уже открываю было рот, но тут…
- МАМА, ВСЁ ОКЕЙ, НА ХУЯ НАМ ЮЭСЭЙ!!!!! – разухабисто орут дурниной из-за плеча. Я аж вздрагиваю.
- О!! ...Лёх... знакомься… это Виталик... он твой сосед,… правда, ненадолго, – Андрей тыкал пальцем в тело, которое до этого момента спало под кителем. Тело сидит на кровати, и с первого взгляда ясно, что оно поднялось, но ни хуя не соображает. Михаил протянул телу стакан с водкой... тело, давясь, заглатывает протянутую ханку... опять громко орёт, ни к кому не обращаясь, про «юэсэй», и рушится обратно в койку...
- Четвёртый день, говорят, пьёт, – ухмыльнулся Андрей, – ему бумага пришла… в адъюнктуру пробился… молоток, уёбывает отсюда… радуется, типа… Лёх? Ты чего?? Не залипай… это только начало... гыгыгы…

Бурый – Андрей Бурцев. Лучшая рота в бригаде. Алкаш и дебошир. Самодур и забияка. Он уехал служить в другую часть спустя три месяца после нашего знакомства. Его роту угробили через два месяца после его перевода. Массовый побег семи уебанов, закончившийся тем, что эти долбоёбы вышли к какой-то богом забытой деревне, и за ради Христа попросили пожрать. При Андрее были только сломанные ебальники и лучшие показатели по стрельбам и прочей боевой шняге. Но смерть бойца на учениях обосрала ему все, и он уехал куда-то на север. У нас многоанусная страна, если чо. Вот так. Жал,ь не многоБурцевская. Повывели безвременьем.

Андрей показал мне, где магазины обычные, и где - ночные магазины. Это очень важно знать, на самом деле, ибо тут валютой был Пузырь. Через Пузырь решалось абсолютно всё. Причём, в армии не действует понимание «я те бутылку, а ты мне то-то». Так вопросы не решаются. Приди по-людски, налей. Обсуди, как корабли бороздят где-то и кого-то, а там и решай вопрос. Чего тебе? Аккумулятор ли, мешок картошки ли – без разницы. Малоинтересен ты в разговоре? Приноси две бутылки, и пей молча. Всё развлекалово тут только в общении, а без водки это уже не общение, а тоска и обнажённые нервы.

Военный городок представлял собой 15 ДОСов (дома офицерского состава). 15 пятиэтажек – жилых 11, да и в этих одиннадцати преимущественно все жили в центре дома. Крайние подъезды почти нежилые. Дом, в котором живёт комбриг, почти всегда со светом и водой. Этот дом единственный, где занята каждая квартира во всех подъездах.
В этом доме три ночных магазина-квартиры. Приходишь ночью, и можешь прямо на пороге обычной хаты закупиться водкой и нехитрой закусью, сигаретами, естественно.
Есть в городке ещё два ночника. В доме зампотеха бригады и в доме Дяди Вани. Ну, с зампотехом понятно, а вот «Дядя Ваня» – личность пиздец. Под домом этого «заслуженного урки», а на самом деле какого-то дохуя сидевшего обормота, располагается минирынок. Два ряда столов типа лоточных рядов, где в дневное время можно купить «чёнить» пожрать и «чёнить» надеть. Именно «чёнить» - хуй угадаешь, когда и чего там будет. Если, конечно, не под заказ. Неизменны только сгущёнка, тушёнка и китайская водка. Первые два наименования спизжены с местных складов, и это не ясно только, наверное, проверяющим, приезжающим сюда время от времени.
Так вот, месяцев через восемь я в окно наблюдал картину, которая меня порвала на месте… «Дяде Ване», совершающему утренний моцион по своему восьмистольному владению, реально целовал руку с «шайбой» какой то олух... Наподобие «крёстного отца» что-то. Я к этому ещё вернусь... довелось пообщаться с этими уебанами.
Видео в руках папуасов оборачивается попыткой обезьяны стать человеком…

Зажевывая свою остограмленность жвачкой, только что купленной в указанном Бурым магазинчике, иду в батальон под впечатлением местного выбора в магазине. У нас под училищем было два малюсеньких ларька. Эти ларьки по сравнению с магазином моего нынешнего военного городка были, как Копи Царя Соломона против медяка в ладони нищего. В последующем я понял глубинную разницу между ночниками и дневными магазинчиками. Ночники были беднее, потому что у них не было шпротов и зелёного горошка, а выбор водки и сигарет заканчивался двумя наименованиями. В магазине же можно было выбирать аж из трёх-четырёх, и даже появлялись ликёры. Но был один огромный плюс в ценовой политике по сравнению с той же Москвой или Новосибирском. Бутылка водки здесь стоила рублей 10. Китайская контрабанда прочно послала на хуй местных водочных королей в те времена. Ну, и нашу обороноспособность заодно. Легкодоступность палёной водки была одной из первопричин творящегося вокруг кошмара. В безнадёге проще залить шары, нежели пытаться хоть что-то сделать. Это, конечно, не значит, что там все всегда пили. Но если уж начинали, заебавшись вусмерть от реальности, то пытались в эту реальность не возвращаться как можно дольше. Замечательная ситуация для делового человека и зажравшейся крысы в ментовских погонах, чтобы говнореальность несла им копейку в карман, не правда ли?

В штабе бригады делать было нечего. Документы и так почти все забрал кадровик, там и без меня разберутся, как и куда меня приписать и расписать. Я-то рву когти в свою родную третью роту второго бата.

«Завтрак» оборвала Шапокляк (та самая беззубая лахудра), сообщившая, что меня к телефону. Спустившись на первый этаж и охуев от телефонного аппарата ТА -57, я узнал, в какой роте мне теперь служить, и что я должен быть там до последующих распоряжений. На просьбу «а представьтесь, пожалуйста?» мне ответили, что я охуел в атаке. Я, естественно, тут же залупился, мол, не пойду никуда, пока не вызовут люди, которым я реально обязан подчиняться. После чего я познакомился с начальником отдела кадров бригады, зарабатывая «очки» на будущую службу повышенными тонами с начальством.
А чо? Или как тут говорят ...Кавооо?? Выучился грамоте, права свои знаю, а на обязанностях не ловлен пока – могу повыёбываться… не грех.
И вот итог – пиздую. В парадке, как положено. Почти отутюжен, фура с тульей в военник ростом, выбрит и залит одеколоном (первое в поезде, второе перед выходом из своего нового жилища).
Навстречу майор. Комок засаленный, отвисшие карманы, кепка–пидорка. Непонятно, что грязнее - его форма, или лицо с руками. На чумазом лице лихорадочно блестят воспалённые то ли с перепоя, то ли с недосыпа глаза.
Отдаю воинское приветствие в движении, поравнявшись, как положено. Училищные пирожки ещё из жопы не выпали.
- Стой… пополнение?
- Так точно!
- Куда?
- Третья рота второго батальона, тащ маёр.
- К Умецкому?? Таааак... училище?
- МосВОКУ.
Улыбка сходит на нет, в глазах появляется пыль.
- За что сослали к нам??
- Распределение…- только и нахожусь, что ответить, для убедительности пожимая плечами.
Майор, покачивая головой и теряя интерес, бурчит:
- Блядь… ещё один распиздяй… прОклятая земля…
Я смотрю ему в след, и так и рвётся: « Я не распиздяй!!!». Обидно стало за себя настолько, что я жутко злюсь. Я, конечно, распиздяй, и история моего попадания вместо СКВО в ЗабВО тоже замысловатая, однако ж это ни в какие ворота, когда ещё не накосячил, а тебя уже укоряют.
Но майор уже ушел, и я могу только буркнуть ему