Знатный купец Гасан, возвращался из дальних странствий с закромами полными товаров. Он уже девять лет жил в чужой стране, и хотя тут ему приходилось несладко, он сумел открыть три больших лавки и одну таверну. И вполне мог бы быть зажиточным мещанином, но на его плечах была не только его семья, но и семьи всех его близких. А на праздник курбан-байрам ему приходилось покупать целых одиннадцать баранов.

Но сейчас, в чужой стране, приближался самый большой праздник, что-то вроде курбан-байрама у него на родине. А это сулило большие барыши, ибо в этот праздник местные жители денег на трапезы и возлияния не жалеют. И сейчас его арба была полна разномастных вин, пив, водок и джин-тоников. Он уже почти доехал до своей лавки, когда ему перегородила путь карета с тонированными стеклами. Гасан резко ударил по тормозам и на капот ему свалился, плохо закрепленный на верхнем багажнике ящик «Балтики №3». «Ай, шайтан!», - воскричал он, - «Сукаблятьнахуй, этимнян эт токюлюр, йибать в сраку, товуз, нахуйбля, шемкир! Мырт йобаный!». «Шестерка» встала. Купец выбежал из машины и, размахивая руками, кинулся к тонированной «пятнашке»: «Эй, ты здесь што стаишь, э?! Это стаянк, тут штоли тибе?!». Двери «пятнашки» распахнулись, оттуда вышло четверо флибустьеров. Принадлежность к роду деятельности Гасан определил по одежде.

Он остановился и кинулся, было, к своей арбе, но один из флибустьеров поймал его за шиворот, поднял и, развернув к себе лицом, поставил на землю: «Ну чо, гандон, добегался?! Давай, гони пиастры!». «Пиастры нет! Товар купил – пиастры нет савсем!», - заверещал Гасан. «Хуй с тобой», - сжалился флибустьер и йобнул купца в ухо, - «тогда гони сокровища!». «Сокровищ нет, ничиво нет, чисы никакой нет – время в сотовэ сматрю инагда», - визгливо ответил Гасан. «Ну-ка давай, я щас сам посмотрю время», - потребовал главный флибустьер. Купец зашарил рукой во внутреннем кармане дубленки. Сделав вид, что ищет телефон, он нащупал пальцами клавиатуру и набрал «02». Выждав паузу, он стал улыбацца и медленно доставать мобильник: «Э! Вот, он гиде! Нашол спрятался такой!». Но как только краешек телефона показался из-за пазухи, купец заорал: «Милиций! Приезжай улиц рядом! Тупик, свитафор такой ищо!». Договорить ему, само собой, не дали, йобнув в торец так, что телефон разбился о неразумный череп купца.

Он завизжал, вытирая кровь: «Нет! Не буду больше! Вазьмите все! Вазьмите мабильник!». «Да кому он нахуй нужен, теперь», - сказал главный флибустьер и пнул ногой разбитую нокию 3310, - «Нам нужна карта!». «Какой карта, друг?! Нет никакой карта?», - стал недоумевать купец, но вдруг дагадался, - «А-а-а-а! Билайн-карта! Щас принесу, дорогой! У мине много билайн-карта!». Сбегать в машыну ему не дали, опять поймав и развернув к себе лицом. Главный флибустьер йобнул купца в дыхалку и уточнил свою просьбу: «Нам нужна карта сокровищ, сцука!», - и голосом пирата из мультика «Остров Сокровищ» повторил, - «где карта, Билли?!». Гасан испугано осмотрел флибустьеров и стал лепетать: «Я не знаю… Я не Били… Я ИП Мамедов… ИНН шиссот дивитнацать два нуля… я не… кто Били… я не знаю…».

Неужели эти люди сумасшедшие?! Или это предлог, чтобы отпиздить нифчом нипавинного купца? Может это не флибустьеры, а скинхеды?! Или просто обкуренные подонки?!

Гасана засунули в тесный багажник «пятнашки», бросив на произвол судьбы его забитую товарами арбу. Выехав за город, флибустьеры благополучно миновали посты ДПС и въехали в закрытый дачный поселок. Промерзшего Мамедова достали из багажника и потащили в подвал дома. В подвале на бетонном полу стоял стул, в углу валялись лопаты, грабли, топоры и прочая утварь. В другом углу с кляпом во рту валялся связанный, давний знакомый и конкурент Мамедова, известный шавермщик Погосян. Гасан и не знал, как отнестись к этой встрече, то ли радоваться знакомому, то ли злорадствовать, что Погосян находился вот в такой невыгодной для себя ситуации, то ли усирацца от страха, потомушто хуйивознает, чо у этих ненормальных флибустьеров на уме.

Мамедова посадили на стул и связали руки за спиной. Наблюдавший все это Погосян, позлорадствовал сквозь кляп, но торчащий из жопы большой шавермный шампур не дал насладиться этим зрелищем в полной мере. Шавермщик покряхтел от боли и снова замер в позе, которая доставляла ему наименьшее неудобство. А флибустьеры, тем временем, приступили к распросам: «Скажи нам, ИП Мамедов, у тебя семья есть?!». Купец кивнул и шмыгнул носом. «А магазин есть?!». «Есть магазин». В углу зашевелилось тело Погосяна, пытавшегося сообщить, что у Мамедова три магазина. Один из флибустьеров подошел и легонько йобнул ногой по шампуру. Погосян, стиснув зубы, замолчал. А главный продожал: «А таверна у тебя есть?». «Тавермная нет… Шавермная есть…». «А родственники у тебя на родине есть?». «Есть… родственники…».

«А КАРТА есть?!!». От этого вопроса Мамедов чуть не обосрался. Неужели опять?! Он испуганно залепетал: «Я не панимаю, про какой карта ты гавариш… сакровищ чисы нет… пиастры нет… билайн-карта есть… сакровищ карта нет… и мабильник типерь нет… и машина уже, наверна, нет». Но главный флибустьер не унимался: «Давай нам карту, и мы тебя отпустим!». «Нет никакой карта у меня!», - кричал Гасан, стараясь уклоняться от прямых ударов. Лежащий в углу Погосян, то смеялся, то корчился от боли.

«Заебал ты придуряцца, черножопый. Мы, блять, флибустьеры! Мы ищем сокровища! И нам нужна твоя карта! Если не отдашь по нормальному, щас будем тебя пытать!». «Ни нада пытать, у мине нет карты! У миня нет сакровищ!!!», - кричал Мамедов, но по лицам избивающих его людей было видно, что они ему не верят. Видя, что избиения не помогают, флибустьеры принялись пытать несчастного купца. Уточнив принадлежность к мусульманской вере, они принесли кусок сырой свинины и заставили грызть. Вытащили шампур из жопы Погосяна и загнали в жопу ему. А потом, развязали Погосяна и заставили ебать в жопу Мамедова. Погосян с криком: «Ты казиол, мине за Карабах атветишь, за свой ларёк йебаный напротив атветишь!», принялся жарить Мамедова. Флибустьеры недолго смотрели на это, потом когда один из них блеванул, главный выстрелил в голову Погосяну. Тот раскидал мозги по полу и Мамедову, и так и остался лежать на купце, с хуем в его жопе. Главный флибустьер промолвил, обращаясь к трупу: «Это тебе, сука, за ту шаверму, которой ты фроляйн Тоньку отравил в прошлом году».

«Эй, купец?! Ты там жывой?». Купец лежал и навзрыд ревел. «Ладно тебе, купец. Видимо, ошиблись мы с картой. Вставай, давай». Купец свалил с себя труп шавермщика. На его голове отчетливо проявилась седина. Он еле встал, повернулся лицом к главному флибустьеру и зажмурился. Тот успокоил: «Не ссы. Не буду стрелять. Пиздуй отсюда. На вот тебе пиастров на мотор и семье на новый год». Флибустьер бросил пресс бабла на кровавый пол. Мамедов было нагнулся, но мешал шампур в жопе. «Щас, погоди», - флибустьер уперся ногой в жопу купца и вытащил шампур, - «Все! Теперь пиздуй нахуй!».

Другие флибустьеры стояли и очень сдерживались, чтобы не заржать. А униженный