Пьеса-интервью на два голоса по мотивам интервью ПалитСрука «Как я с Гринго общался»


Действующие лица:

Гринго
Репортер
Официантка
В.А. Козлов, академик РАМН, доктор медицинских наук, руководитель клиники челюстно-лицевой хирургии Санкт-Петербурга.
Валентина Матвиенко, Лев Толстой, Петр Великий, нищеброды.


Действие первое.
Гринго у телефона.

Гринго:
- …Да, да. Ладно, семьдесят восемь минут смогу уделить. Где увидимся? Давай, в Эрмитаже, в Георгиевском зале… или в Петергофе, около Самсона, где я обычно обедаю, столик на двоих накроют. Люблю Самсона… суперскульптура. Никакая там статуя Свободы или Тутанхаммон рядом не стояли.
…Ну, как хочешь… ладно, давай поскромнее что-нибудь. Жду тебя в «Палкине».

Действие второе.
Пустой зал ресторана «Палкин». Гринго и Репортер беседуют, за остальными столами, обставленными фиолетовыми стульями с высокой спинкой, ни одного человека. В углу, у рояля, стоит бронзовый Самсон.

Репортёр:
- …мы остановились на третьей неделе августа девяносто первого года.

Гринго:
- Да. Там нереальные какие-то замуты в Москве пошли – танки там, бронетехника… Но я не в теме был, в стороне. В то время денег можно нормально было поднять. Я себе тогда однокомнатную квартиру заработал. Работать надо, а не на танках ездить.
Я тебе серьёзно говорю: когда в 93-м в Москве что-то там опять понеслось – обстрел парламента там, прочее мочилово, я уже нормально так поднялся. Турция там, Польша, в Будапешт валюту менять ездил, тогда эта тема непробитая ещё была. Четырёхкомнатную квартиру купил.

Репортёр:
- А ска…

Гринго:
- Да я тебе точно говорю. Без базара. Так же и третья неделя 98-го года – вот скулят- скулят про кризис, про дефолт, а я тогда денег конкретно поднял. Два СВХ держал, тогда проще всё было. Подъезд в доме купил себе, чтоб моим пацанам-сантехникам не западло было ко мне на вызов приезжать. А то приедут на мерсюках, на бэхах, в подъезд входят, а там нищеброды всякие… Неудобняк конкретный был.

За огромными задрапированными окнами «Палкина» раздаётся глухой стон: нищеброды, заглядывающие с улицы в зал, дружно вздохнули.

Репортёр:
- Хотел спрос…
Гринго:
- Да что там спрашивать?!… Я ещё Соросу говорил, когда залоговые аукци…

Взмахивает рукой, метрдотель, ошибочно приняв этот жест как разрешение на вход в ресторан, открывает двери, нищеброды толпятся, просачиваются в зал. Гринго оборачивается на шум, недовольно морщится.
Метрдотель с охраной выталкивают нищебродов прочь.
Нищеброды ропщут.

Репортёр:
- А что это…

Гринго:
- Да зал снял целиком… спокойно посидеть, без этого гумусного офисного гноя. Начнут здесь свои пятидесятитысячные зарплаты проматывать, тужиться… Шум один и более ничего.

Грингин «Верту» вибрирует. От панели поднимается необычное свечение, материализуется крохотный, величиной с ноготок, трёхмерный Роман Абрамович, прижимает к груди руки.

Репортёр:
- Этоэтоэтоэт?…

Гринго:
- Да это реалфон, с визуализацией собеседника. Таких всего две штуки в мире – у меня… и ещё у одного человека, не дожил он до эпохи Путина, погиб в борьбе за иллюзии.

Абрамович часто кланяется.

Репортёр:
- Он там… того!… это…
Гринго:
- Да не обращай внимания. Я сейчас башню «Газпрома» проинвестировал…
Репортёр:
- Так это ты… то есть вы… то есть – Вы?…
Гринго:
- …а он в долю хочет прыгнуть. Звонит днём и ночью.
Репортёр:
- Ну и?…
Гринго:
- А зачем он мне нужен? Не достигший ничего в жизни, одутловатенький, трясётся на недорогой яхте в скучную пустоту домишки в Лондоне ради возможности пожрать синьки в кабаке с себе подобными.
У меня денег и на башню хватит, и на всё остальное.
Вообще я суперпатриот Петербурга. После башни «Газпрома» хочу шпиль Адмиралтейства из чистого золота сделать, чтоб не по-нищебродски… и наверху – фигуру ангела в натуральную величину…

С кухни высовывается Валентина Матвиенко, вибрирует.

Гринго:
- … и еще, чтобы по каналам катера и зимой ходили. Из «Северного потока» врезку сделать, ШРП низкого давления поставить и пусть нагревательные элементы температуру поддерживают. Надо будет премьеру сказать, как увижу.

Репортёр встаёт, вытягивает руки по швам. Самсон у рояля фиксирует резкое движение, настораживается.

- Так Вы и Самого?…

Гринго:
- Да нет, даю я ему заработать. Сейчас время такое, денег можно много поднять. А так я с ним на короткой ноге, бывает, встретишь, спросишь, - ну как, брат Путин? «Да так, - отвечает, - как-то всё…»

С кухни снова высовывается мертвенно-бледная Матвиенко, замечает, что Официантка несёт к столику перемену блюд, останавливает, пробует кусочек порции, ещё один, третий - побольше, отхватывает здоровенный ломоть, второй, пихает за обе щёки…вдумчиво жуёт, делает страшное лицо, замахивается на Официантку, та, сломя голову, убегает с подносом на кухню.

Гринго:
- …я ему и про «Северный поток» подсказал, что его не через Северный Полюс надо тянуть, а через Балтику. Ближе будет, и денег проще поднять. «Государство вести, - я ему говорю, - не мудями трясти».
Я шутить не люблю!… я им всем задал острастку. Меня сам Совбез боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем…

Перепуганные нищеброды, прилипшие губами и носами к стеклу, вибрируют; с шумом вдыхают, стеклопакет огромной линзой прогибается наружу. Микро-Абрамович в страхе ныряет в реалфон, с лязгом задвигая за собой крохотную крышку канализационного люка.

Гринго:
- А мне много-то и не нужно – пройтись просто вечерком по Невскому… в белых штанах…ну, движенье чтобы перекрыли, конечно, чтобы черви офисные не пялились из подворотен…все эти Мцыри XXI века…

Матвиенко судорожно жестикулирует свите.

Гринго:
- … они ж не могут спокойно смотреть, гноем исходят, если идёт такой парень в белых штанах, денег поднял, всё нормально у него… или когда кореш мой в «Майбахе» по-простому так сидит с двумя-тремя пацанчиками двенадцатилетними…голенькими… с накрашенными губами… шоколадные конфеты из ящика едят, виски «Голден Даймонд Платинум Лэйбл» запивают, коксом занюхивают…. двери распахнули…
Я вообще скромность люблю.
Таких скромных часто можно увидеть. Такие парни приезжают в магазин «Одежда» не на «Мазерати Кватропорте», а по тихому так, на Поршике каком-нибудь. Но на предложение продавца примерить костюмчик спокойно отвечают – мол, я без примерки все костюмы своего размера покупаю, у меня денег достаточно. Такому человеку я в пояс готов поклониться из уважения.

Вдохновенная речь Гринго переплетается со звуками музыки – Валерий Гергиев тихо наигрывает на скрипке, Дерипаска и Алишер Усманов сопровождают его исполнение сурдопереводом.

Гринго:
- Читать люблю… Жюль Верн ничего так пишет, Лев Толстой тоже…но тема восемьсот двенадцатого