Беспезды в жызни каждого человека наступает мамент, когда хочеццо рвать, метать, убивать, насиловать животных, пиздить маленьких детей, хуярить вотку цыстернами и даже ебать страшных нифпизду неприходных для этой светлой цели баб. И у меня ребята наступил, такой никудышний эпизод в моей жизни. Папёрли меня друзья с работы за пьянство, дебош и раздачу бесплатных пездюлин личностям из высшего руковадящщего состава. Бля пиздюлины конечно громко сказана. Так пендаля директору влепил. Думал, что это Генчик Скворцов шароёбицца без дела. Ищо дал главное и ору, как долбоёп.
- Де пиво иблан!
Мы его за пивом заслали. А этот невнятный педорас Скворцов, жополиз хуев, носит такой же кастюм, как директор наш Сергей Алексеевич. Ну и этот самый Сергей Алексеевич (претензий к нему ни имею нихуя) не одобрил тык сказать моё неафициальное абращение к своей персоне. Я ещё по-моему при ударе слегка по кокосам ему попал. Неудачно как-то ударил. Сергей Алексеевич согнулся пополам и суетливо схватился за свою пострадавшую яйцерезку. Затем развернулся и посмотрел на меня. Вид у него мало сказать, что был охуевший. Охуели даже его дорогие итальянские очки. Ну и после таких, мягко говоря, аццких недарозумений сплавили меня и забыли, как звать. Я ещё думал, не попади я по кокосам, оставили бы меня или нет. Потом, поразмыслив, понял, что яйцаны директорские тут не причом. Общая картина была нихуя не дружэственная для меня и моего сраного имиджа.

Теперь я слоняюсь, как бамжара па офисам, разговариваю с дибильноватыми сотрудниками кадровых агенств и удивляюсь всякий раз когда засовываю свою клешню в карман и не обнаружываю денег на пиво. На пиво нет денег! Это конечно не конец света. Это гораздо хужэ.

После месячново полирования панелей, я отчаялся и говорю одному дибильноватого вида кадроваму агенту.
- Найди мне братик, хоть какую работёнку. Хлеб хуй с ним, а вот пиво ужэ месяц не потребляю. Хоть сторожем каким ёбаным.
Наверное, у этого дохляка кровью сердце обилось от таких раскладов. Поэтому достаёт он дрожащими руками из секретной папки какой-то лист бумаги и говорит.
- Есть для такого ебанатера, как ты, должность сука казырная.
- Говори не томи, брат мой неназваный.
- Нибуду я тебе нихуя говорить. На вот номер, сам звони. Если что я тебе его не давал – и срисовывает с бумаженции номер телефонный.
Я схватил в руку заветный клок бумажки и продефелировал прочь на свежий воздух, где плывёт ничего не подозревающая толпа и нет таких дибильноватого вида задротов считающих тебя неудачником в восьмом поколении.

Я полюбавался пару секунд номером и поехал домой звонить. Не думаете жэ вы, что если бы у меня были деньги, то я бы вместо, скажем бутылочки прохладного пивка, пополнил бы счот. Надеюсь вы так плохо про меня не думаете? Дома я в спокойной обстановке нахлобучил на себя деловой вид и сел звонить. После первого гудка взяли трубку.
- Алло – мужской голос.
- Здрасте. Мне сказали позвонить вам по поводу работу. Можно узнать, чо за работа ващще?
- Можно – и зависла пауза.
- Ага, ну и чо за работа? – не выдержал я.
- Приежжай узнаешь.
- Гербалайфом банкуете суки? – раскусил я подлецов.
- Нет
- Ну а чо за профессия, ты бля конспиратор.
- Гробокопатель.

Я подошел к кладбищу. С краю стоял маленький вагончик. Я перекрестился и двинул к нему. Не каждый блять день на гробокопателя поступаешь работать. Я чесслово впервый раз такую специальность слышу. Гробовщик слыхал. Копатель тоже. Ну а чтоб гробокопатель. Это ебать нонсенс. А ведь был когда-то жилезнодорожным менеджером. Судьба нах.
Я постучал. Дверь открыл придурковатого вида мужик, впрочем в довольно приличном спортивном костюме.
- Алексей? – вежливо осведомился он.
- Ага. Он самый – подтвердил я.
- Проходи.
Я вошол в вагончик и прихуел. На столе ноут, на стене плазма. Мебель офисная последнего сцуко поколения. Если у мебели есть поколение конечно.
- Нихуёвый офис.
- Ну, тык специальность прибыльная хули.
- А чо это ваще за специальность прохаванная? Никогда не слыхал ёбана.
Мужик неспешна налил себе чай. Мне сволочь даже не предложил, хотя на столе я приметил галетное печенье. А ведь ужинать я сегодня врядли буду.
- Так чозанах это гробокопание?
- Ну, кто закапывает гробы, а мы наоборот откапываем.
- Во дела. А нахуя?
Мужик закатил глаза.
- В общем слушай. У моего хозяина три кладбища. Есть копачи, которые закапывают гробы, а мы их откапываем. Сам должен понимать не маленький, людей любят в драгоценностях хоронить, а мёртвым они к чему? Вот мы и устраняем эти недочёты тем самым, зарабатывая на хлеб насущный. Понял?
- Да не очень. Вы чо могилы грабите…
В этот момент в дверь постучали. В вагончик зашол чумазый таджик или другой какой чучмек, я в них не сильно шарю в этих черномазых и вопросительно уставился на меня.
- Говори Авшир – сказал мой будущий начальник.
Чурка пожал плечами.
- Сесиле кальса, сепоська и тва кулёня. Могиля номель симнасать. В сиснясатой нихуя небила. Деда нахуй сталово халанили. В пинацатой тонинькая сепоська, глам пять. И всё.
- Хорошо свободен.
Чучмек удалился.
- Сегодня чего-то не очень – мужик протянул мне руку – Меня зовут Валера. Будешь работать?
Я поспешно пожал руку.
- Конечно – гробокопатель, так гробокопатель подумал я, раз в голове воздушные шары.
- В восемь быть на месте.
- Ага.
- И ещё…смотри не проболтайся, у шефа длинные руки – Валера на секунду задумался – и ноги тоже. Свободен.

В полвосьмого я свежевыбритый, держа в руках пакетик с униформой, прибыл на место дислокации гробокопателей. В вагончике на этот раз сидел мужик лет шестидесяти и деловито уминал всё тоже галетное печенье с чаем.
- Ты Леша? – спросил он.
- Ага, а можна мне печеньица?
- Форма там, лопата и фонарь там – проигнорировали мой вопрос старый хуй и вкинул последние две печенюхи в рот – меня зовут Николай Дорофеевич. Мы с тобой будем работать по ночам, и за малейшие бока я буду тебя ебать лопатой. Понял?
- Понял, а это больно?

К свежей могиле подошли, стрёмно озираясь по сторонам. Я посветил фонарём на табличку. «Трофимова Ольга Степановна» - было начертано на ней. Старый опять осмотрел местность.
- Бошку не сверни Дорофеич – дружественно посоветовал я. Ну типа контакт с напарником налажываю.
- Иногда ходит олкашня или наркоманы – пояснил он - Надо быть осторожным. Да и нелегальные гробокопатели тоже бывают нарисовываются.
- А мы легальные?
- Не умничай. Копай аккуратно, родственники бывает, нарисовываются по утрам. Им вряд ли понравятся следы раскопок. Кидай все на правую сторону. И не сильно шуми.

У старца видно рука набитая была, ибо копал он как трактор. Я с трудом поспевал за хрычом. И вот минут через двадцать моя лопата во что-то ударилась.
- Блять! – вырвалось у меня.
- Не ори во-первых и пошли передохнём – разрешил старик.
Мы сели на край могилы и закурили.
- А чо с вашим напарником сталось, если не секрет? Ну, с тем, на чьё место я пришел.
Дед долго не отвечал. Я уже подумал, что сейчас скажет, что-то типа закапываю я каждый раз своих напарников сынок. Бо много