- Просто поздравить?
- Да, поздравить.
- Просто поздравить.
- Точно? Просто?
- Да, да, да, точно поздравить. Мужик?
- Что, мать твою?
- Мужик, ты иногда просто приводишь меня в ярость.
- Не говори штампами, сука, - я разозлился, - а, впрочем, тебе это простительно. Ты же \"сотрудниктелевидения\", мать твою, и бабушку, и папу тво…

Утомленный ассистент режиссера положил трубку. Я не зря не до него доебывался. Не зря. Каждый раз, когда мне звонили с телевидения, и говорили, - \"мужик, тебе надо всего лишь… мужик, это просто напросто…\", - у меня сжималось сердце, и немела левая рука.

- Ничего особенного, это ее так тянет, - сказал мне оператор.
- Тянет? Да это же инфаркт, инфаркт через полчаса, суки!!! Если рука немеет, это - инфаркт, мать вашу!!! - орал я.
- Да ты только не переживай, - говорили они, - мужик, тебе надо просто напросто…

Заканчивалось это хуево. Всегда. Я приезжал на встречи с людьми, которых надо было \"всего лишь\" спросить о чем-то перед камерой, а эти мудилы и слыхом не слыхивали о том, что к ним приехала группа. Меня просили приехать туда, где группу ждал, по уверениям администратора, человек, который нас примет, разместит и организует все, как надо. Хуй там, - на нас, а точнее, меня, запаренного оператора с идиотским треножником и потрепанной камерой, и вечно сплевывающего сквозь зубы шофера, - смотрели как на инопланетян. Ждать, ждать, ждать. Вечно приходилось ждать. На телевидении никто никогда не договаривается на все сто. Они пиздят все, что угодно, лишь бы ты поехал и сделал работу. А уж как ты там, мудила этакий, будешь выкручиваться, их не ебало.

- Ты уверен, что нам не придется ждать на этот раз? - спросил я администратора.
- Нет, что ты! Ребята в группе - за-ме-ча-те-ль-ны-е. Поезжай, поезжай. Их солист - лучший друг ведущего! Он ради нашего ведущего хоть на голову встанет! Ты только скажи - программа \"Добрый вечер\".

После этого мудила отключил телефон.

ХХХХХХ

Группа, в которой такие замечательные, по словам администратора, ребята, называлась \"Здоб ши здуб\". Мы их у музыкальной школы ЖДАЛИ. Естественно, ждали, опять - ждали, ждали, потому что сраный администратор в который раз наебал меня, и ни о чем ни с кем не договорился. Он рассчитывал, что я приеду, разозлюсь, и сделаю все, что нужно, чтобы мне не ебали мозги и я смог побыстрее свалить домой.

В общем, \"Здоб ши здуб\" и удушливый июльский день. Над проводами пролетали воробушки. На мусорке рылся кот. На коте болтались яйца. Неподалеку от школы ревели самолеты в аэропорту. Один самолет, пролетая над нами, покачал крыльями, и набрал высоту. Ебаный летчик смеялся. Бог плакал. Тополя отчаянно дымили пухом. Сердце подскакивало до рта, и застревало в зубах. Школьницы в мини-юбках курили за тополем. Я мог бы заметить множество другой хуйни: мы ждали полтора часа.

ХХХХХ

- Полтора часа, - я нервничал, и оттого улыбался.

Продюсер группы с аппетитом жрал яблоко. Он обкурился, без сомнения. Каждый его зрачок по величине спорил с яблоком, которое слюнявый рот этого паршивцы постепенно превращал в огрызок. Он не понимал. Он ни-ху-я не понимал. Он был укурен в задницу. До чертиков. До опизденения. И у него были острые зубы, - я ясно видел это, когда он улыбался. Вампир. Без сомнения это был вампир, укуренный в задницу.

- Ты меня понимаешь?! - заорал я. - Русский понимать? Яблоко не жрать!

Продюсер улыбнулся.

- Все равно от нас ни хуя не зависит, мужик, - речь у него оказалась на высоте. В отличие от внешних данных. - Зачем суетиться?
- Вам звонили с телевидения? С программы \"Добрый вечер\"? У них юбилей. Они хотят, чтобы ваши засранцы их поздравили. Они их раскручивали с незапамятных времен. Еще когда вы в жопе были. Справедливо? Тебе звонили?

Продюсер дожевал яблоко и сплюнул косточки:

- Хуй там. Да и какая, в общем-то, разница?

Он определенно начинал мне нравится. Нет, до свадьбы дело не дойдет, но травки у него надо попросить непременно.

- Давай быстро разберемся, - предложил он, - репетиция скоро.
- Давай. Тащи их на улицу. Яркий свет, зеленая трава, антураж, понимаешь…
- Синее небо…
- Сраные птахи…
- Молдавия - родина наша…
- Все, чего мы добились…
- Только благодаря…
- Родине…
- Спасибо…
- Богу…
- За кусок…
- Мамалыги и стакан…
- Вина…
- И пусть отпиздятся в камеру, и я исчезаю.

ХХХХХХХХ

Через несколько минут совсем уже обезумевший на вид продюсер со взъерошенными волосами, - он еще пыхнул по дорожке, непременно пыхнул, - привел ко мне солиста группы и еще одного. Какого-то начальника седьмой цимбалы из третьего состава ударно-духовой части нашей легендарной группы.

- Рома… - попробовал сказать что-то солисту продюсер, но понял, что погорячился.

Он широко улыбнулся и ушел в школу, где у них была репетиционная база. Я с завистью поглядел ему в спину, и сказал:

- Ребята, у программы \"Добрый вечер\" юбилей. Ну, ведущего-то знаете.
- Как программа?
- Что программа?
- Называется? - солист надулся.
- \"Добрый вечер\", - отчетливо сказал я, и терпеливо, о, очень терпеливо, добавил, - Надо. Поздравить. Юбилей. Программа. \"Добрый\". \"Вечер\".
- А она это… - солист задумался.
- Как его… - пришел я на помощь.
- Ну…
- Э-да… - я помогал как мог.
- Ну, это… Про политику там, да? Грязь всякая там, да?
- Не, это…ну, там, да нет…Она про жизнь. Там… Для людей, там. Хорошая, да? - подстраивался я изо всех сил.

\"Они с нашим ведущим лучшие друзья\". Еб вашу мать!!!

Солист задумался. Надо было подтолкнуть его. Продюсер вышел из школы, и заливисто смеялся. Зрачков у него вообще не было. Я, наконец, понял, отчего он такой ебнутый. С такими имбецилами, как его подопечные, просто невозможно быть нормальным. Все равно ебнешься. Лучше уж ебнуться добровольно. Косяк для него как меч для сеппуки. Он настоящий мужик, этот продюсер.

Я аккуратно подставил микрофон к подбородку солиста. Тот, уловив движение, очнулся, удивленно вскинул голову, и заметил микрофон. Дальнейшая цепь его рассуждений была просто и видна посторонним: рот-микрофон-говорить-надо.

- Привет, э-э, Кишинев! Мы, группа, мэ-аэ-м, \"Здоб ши здуб\", поздравляем программу, ээээ-э-э, забыл название, на монтаже вставите… с днем рождения.

Потом он присел, махнул рукой, и удалился. Другой имбецил последовал за ним.

- Эминем, совсем как Эминем, - хихикал продюсер.

Я понял, что вспотел. Все эти пятнадцать минут солнце пекло прямиком мне в затылок. Будто кто-то невидимый поставил за мной линзу, и поджаривал, как дети - жука. Пот почему-то был холодный.

- Такой хуйней, - сказал оператор, - я еще никогда в жизни не занимался.

Где-то за горизонтом тоскливо завыл петух. Я резко обернулся ко двору школы. Продюсера не было. До двенадцати было еще полчаса, но я выпил свою первую валерьянку.

udaff.com