Если фантазия нарисует, как заглатывает кролика удав, то это было еще сильнее. Мне казалось, что проглотить меня со стороны головы мешают только уши, а мои губы, вытягивающиеся в трубочку вскоре опухли и посинели. Эффект ботокса отдыхал, а я боялась остановиться передохнуть, т.к. юноша страстно набрасывался на меня со своими непонятными мне тогда ласками. В таком режиме, движущегося сопротивления, мы прошли по лесу к Печенежскому водоему и сразу я метнулась обратно, почувствовав, что парень накален до предела, а я так точно же напугана.

Появилась я в бараках вся вывозюканная в сосновой смоле, с опухшими синими губами и, плюхнулась на кровать изможденная тяжелой романтикой первого свидания. Степан утром уехал в город со своей группой, постучав в окошко, попросил позвать меня для уточнения возможности дальнейших контактов, девченки гневно прошипели ему, что я заболела и встать не могу.
И это была правда. Я лежала пластом с поднявшейся высокой температурой, видимо, перенесла взрослый стресс и смотрела тупо в потолок, прикидывая, как дергать морковку в таком состоянии.

Любовь тогда приобрела некий другой оттенок, не серенад под луной, а некое мужское состояние похоти и все сжигающей страсти, уничтожавшая здравый рассудок. К такому романтизму я еще не была готова.
Группа утром дружно собиралась на поле, а мои соседки смотрели на меня с сожалением, не забыв выдать мне химическую помаду толщиной в два пальца. Я щедро намазала губы, спрятав под химией синеву, и губы приобрели непонятный иссинекоричневый оттенок, что заметил наш препод, заглянув на утренние сборы девченок.
Увидев меня, распластанную на кровати, он выразил удивление, на что получил уверенный ответ моих подруг:

- Она здорово простыла, температура.

Он еще раз взглянул на мои губы, хмыкнул и ушел.
И почему-то на том этапе жизни мне показалось, что любовь – это кидание помидорами, веселое кудахтанье на танцполе, медленный танец, трепание за ухо, украдкой брошенный взгляд и случайное прикосновение симпатизирующей тебе стороны.

А все эротические сны – плод больного воображения, ибо никакого кайфа от близости с мужчиной быть не может.

Так вот я ошибалась. Но, всему свое время.
Была в этой невинности своя прелесть, свое очарование и, видимо, Степа, который был умудренный ловелас, выбрал именно меня, а не битых красавиц, просто не рассчитал глубины моей невинности и получил поражение.


Но, он занял нишу в моей памяти и я ему благодарна за высокую оценку своей неотразимости)