− И что? - не понял Второй.
− Ну, если их часто кольцуют, как ты говоришь, - сказал Первый, - то она уже не должна бояться чуваков с кольцами...
− И могут запросто подпускать их к себе! - закончил он.
− Тут-то мы ее и замочим, - добавил он с легким сожалением.
− Ну давай попробуем, - неуверенно сказал Второй.
Приятели снова присели на плиту и стали держать перед собой в руках кольцо из жести от пивной банки.
Утка отплыла на пару метров.
− И все же мне ее жалко, - сказал Первый.
− Это еще почему? - спросил Второй.
− Сейчас ощипаем ее, убьем, разрежем - сказал Первый.
− Во-первых, сначала убьем и она ничего не почувствует, - напомнил Второй.
− Во-вторых, мы ее даже еще не поймали, и, судя по всему, сделаем это нескоро, - сказал он.
− Так чего ее жалеть? - спросил он Первого.
− Она такая красивая... - сказал Первый.
Второй сплюнул и встал. Взял кусок кирпича и вернулся к приятелю.
− Метать умеешь? - спросил он.
− Что? - спросил Первый.
− Икру, - сказал Второй.
− Икру нет, - ответил Первый.
− Я имею в виду ты КИРПИЧ метать умеешь?
− Зачем же ты спрашиваешь про икру? - обиделся Первый.
− Проехали, - сказал устало Второй и поболтал пустым правым рукавом, который появился у него с прошлой зимы, когда он пролежал ночь пьяным на стройке и обмороженную руку отрезали, не спросясь, в санчасти при приемнике для бродяг.
− Ты умеешь метать камни, кирпичи всякие? - спросил он.
− Нет, - признался Первый, - я и на два метра не брошу, ослаб.
− Слабак, - сказал Второй.
− Прошу тебя, не оскорбляй меня, - заныл Первый.
− Мне достался в напарники слабак, - сказал Второй.
− У меня нет правой руки, но ты-то блядь здоров, так неужели ты не в состоянии камень сраный швырнуть так, чтобы он утке в голову попал? - спросил он.
− Да, я не могу, я ослаб, - проныл Первый.
Второй с сожалением цыкнул и оглянулся. На воду налетела рябь. Погода портилась. Утка нахохлилась и собралась плыть к себе в камыши.
− Вот пизда! - сказал Второй.
− Ты же предпочитаешь селезней, - сказал Первый.
− Слушай, у всех нас есть свои маленькие сла... - начал Второй.
− Но мы можем использовать пращу, - сказал Первый.
− Что? - спросил Второй.
− Пращу, какой Давид одолел Голиафа, - сказал Первый.
− Что-то такое слышал, - сказал Второй.
− Это такое приспособление, которое швыряет камень, и он летит в десять раз быстрее и сильнее, - сказал Первый.
− А как оно выглядит? - спросил Второй.
− А хрен его знает, - сказал Первый.
− Знаю только, что им Кидают, - сказал он.
− Ладно, будем импровизировать, - сказал Второй.
Снял с себя рубашку, - очень ловко, одной рукой, - и остался обнаженным по пояс. Второй подумал, что они в парке уже часа два, а полиции еще не было ни разу. Везет. Значит, повезет и с уткой, подумал он, и протянул рубаху Первому. Тот глаз не мог отвести от культи Второго. Вечно мне достаются в напарники слабаки, подумал тот, слабаки и экзальтированные засранцы. Нытыки. Но делать нечего. Второму нужен был компаньон. Руки при его мозгах. Ведь он действительно был когда-то умен и интеллектуально развит. По крайней мере, ему хотелось так думать.
− Как сосиска, порезанная пополам, - сказал Первый, - а еще член напоминает, наполови...
− Кто из нас извращенец? - спросил Второй.
− Извини, - сказал Первый и взял рубаху.
− Стяни ее в жгут, и сделай на конце петлю, - сказал Второй.
− В петлю положи кирпич и попробуй побросать, - попросил он.
Первый сделал все как надо — первый раз за все время общения, отметил про себя Второй, - и встал на краю плиты.
− Не свались в воду, - сказал Второй.
− Утка-утка, уточка, - сказал Первый утке.
Та, глядя на развлекающих ее чудаков, подплыла с интересом. Первый стал крутить вокруг себя самодельную пращу. Сначала медленно, потом сильнее. Еще сильнее. Стал похож на пропеллер. Крутил, улыбаясь. Почти ручная утка, заинтересованная, подплыла к его ногам вплотную. Ее можно было бы сейчас рукой достать, с сожалением подумал Второй. Первый все крутил.
− Какого черта ты ждешь?! - не выдержал Второй.
− Все под контролем, - обернул к нему счастливое лицо Первый.
Второй присел, и подумал, что конец будет один. Идиот бросит камень ему в голову. Или из-за кустов покажется голова патрульного и камень попадет в голову тому. В любом случае, конец ожидался неприятный. Второй закрыл глаза. Потом подумал, какого черта, и открыл. Утка была уже у самых ног Первого, буквально на ботинки ему наступала.
− Хак, - сказал Первый
− Это на каком? - спросил Второй.
− Хак, - сказал Первый и удивительно точно опустил вертящийся кирпич на голову птице.
Та смешно кувыркнулась, хлопнула пару раз крыльями по воде, и удивительно сразу застыла. Второй частенько добывал птицу в общественных парках — как-то в Австрии даже пару лебедей в общественном парке добыл, - но был вынужден признать, что нынешний напарник сработал более чем ловко.
Не такой уж он и нытик, подумал Второй.
Но были сомнения по технике броска.
− Ты уверен, что бросил камень как полагается? - с сомнением спросил Второй.
− Какая на фиг разница? - резонно возразил Первый.
− Согласен, - сказал Второй.
Подошел к воде, сунул в нее левую руку и вынул утку. Подкинул. Вроде бы много, но после того, как ощипаешь, хрен что останется. С другой стороны, в перьях видно, что утка не домашняя. Придется ощипывать. Он оглянулся и присел у воды. Следовало торопиться. Второй сжал коленями птицу и стал выдирать из нее перья. Снова подул ветерок. Май выдался удивительно прохладным. Пора уматывать в Москву, подумал бич, там хотя бы топят по полгода. С компаньоном — осилю. Компаньон это как вторая рука. Пусть и немножко странная.
− Отдай мне рубашку, - попросил он.
− Знаешь... - сказал Первый с сомнением, зайдя за спину напарника.
− Что? - спросил Второй.
− Я сейчас могу забрать у тебя утку и оставить пращу себе, - сказал Первый.
− Это рубашка, - сказал Второй, замерев.
− Это праща, - сказал Первый. - Я ведь убил ей утку.
− Пращей она бы стала, если бы ты бросил камень, - сказал Второй.
− Но ты им просто размахивал, - сказал Второй.
− О кей, пусть это будет кистень, - сказал Первый.
− Ты что, бывший оружейник? - спросил Второй.
− Почему ты так подумал? - спросил Первый.
− Ты сказал «о кей пусть кистень», - напомнил Второй, глядя в воду, и стараясь не шевелиться.
− А кистень это оружие какое-то, - сказал он.
− Почему ты не решил, что я американец? - спросил Первый с улыбкой, которую Второй не видел, но чувствовал.
− Я ведь сказал еще и «окей», - сказал Первый.
− В любом случае верни мне рубашку, - попросил Второй.
− Это ПРАЩА, - сказал Первый.
− О кей, - сказал Второй.
− Ты что, американец, - удивился Первый.
− Случалось, - уклончиво сказал Второй.
− О кей, - сказал Первый.
− А сейчас отдай