- сказал голос.
− Но время идтить все не стоять на ван плейс, - сказал голос.
− Потом мы с папа мама и брат есть уезжать в США, стать американцы, я идтить замуж, - сказал голос.
− Мой муж Ника, он есть не вумен как ваша есть может думать, - сказал голос.
− Он зе мен и стопроцентный американец, мы есть улыбаться всегда, иметь дом, и два собака, - сказал голос.
− Мы есть отдыхать в Калифорния и Куба, иметь сам бизнес, хэв э гуд найс дэй, - сказал голос.
− Алек иметь машина и ТВ-плеер, я хэв сам мотоцикл, мы есть процветать, не есть лузер, - сказал голос.
− Лоринков быть лузер, - сказал голос.
− Хули с того.. сорри, я хотеть сказать: энд уот, что он есть стать райтер? - сказал голос.
− Но раз у меня контракт, и я иметь получать уан хандрид долларс фо эври колл, я иметь найс приветствовать вас, - сказал голос.
− И есть иметь найс ту мэйд анонс, - сказал голос.
− Моя бук в июне следующего года выходить ин зе Рашн, ин зе публишинг «Жизнь замечательных пипл», - сказала она.
− «Memories of a some anonymous pussy, which asserts that Lorinkov have fucked her or how to earn money for sex with a genius», - сказал голос
− Это есть переводиться как «Мемуары и воспоминания оф та, исключительно благодаря который засиял блистательный талант оф Лоринков», - сказал голос.
− Моя прощаться, Ника звать на романтичсекий ужин на задний крылец дом, - сказал голос.
− С три банка «Вармстайнер» и упаковка сырный кольца, - сказал голос.
− Бай-бац, лузерс, - сказал голос.

Гид почтительно сказал: «Дамы и господа, только что вы слушали в прямом эфире...». Туристы негромко переговаривались. Мужичонка остановил кровь, но выползти из угла, под взглядом охранника, боялся. Гид, послушав что-то в наушнике, сказал:

− А сейчас на проводе Тель-Авив!
− Блядь, НЕТ, - сказал мужичонка.

Громкоговоритель потрещал и начал говорить.

− Шалом! - сказал он.
− Я ни слова вам не скажу об этом мудаке, - сказал глубокий женский голос.
− Это шо, нормально? - сказал голос.
− Встать, сказать, шо пошел за спичками, потому что прикуривать нечем, и пропасть на пятнадцать лет, - сказал голос.
− Шоб он горел синим пламенем этот Лоринков, я и слова блядь не скажу вам за него! - сказал голос, огорчив туристов.
− А как вы познакомились? - сказал гид.
− Ну... - сказал голос.

… после полутора часов непрерывного монолога из Тель-Авива туристы стали располагаться во дворе школы, как американцы с отмененного рейса в аэропорту. Открывали спальные мешки, лежали, раскинув ноги, разговаривали, плевались жвачку на асфальт...

− … вот примерно малая толика того, што я имею сказать вам за этого поца, - сказал голос.
− … чтоб ему пусто было, - сказал голос с, почему-то, теплотой.

После этого на связь вышли Париж и Лондон, Екатеринбург и Амстердам, Москва и Мурманск, Варшава и Киев, Канада и еще раз США. Мужичок в углу оклемался и, постанывая от унижения (особенно громко он стонал от унижения во время прямых включений Екатеринбурга и Бобруйска) стал тихонечко ползать по двору школы, вытаскивая кошельки из курток задремавших туристов.

− Гоша, раз уж такой наплыв и они все тут валяются, - сказал голос гиду в ухо.
− Давай устроим фест, - сказал голос.
− Типа как у хиппи этих сраных, - сказал голос.
− Название только нужно придумать, - сказал голос.
− Вудсток? - спросил Гоша.
− Что-то знакомое, - сказал голос.
− Но общее направление мне нравится, - сказал голос.
− Просто нужно добавить местной специфики, - сказал голос.
− Вудсток в Кишиневе? - спросил Гоша.
− Тепло, - сказал голос.
− Кишиневский Вудсток? - сказал Гоша.
− Горячо, - сказал голос.

Голос потрещал еще и сказал:

− «Лоринсток»...

ХХХ

Сцену установили со стороны спортзала.

Пели ребята из «Куйбул», потому что именно на их концерте блеванул в 1993 году обкурившийся, пьяный и удолбанный Лоринков, который в тот день даже черкать в бумажках ничего не мог. Учитель физкультуры, сейчас подрабатывавший в охране, тоже делился своими воспоминаниями о нестандартном ученике. Он разглагольствовал, и, когда рев музыки стихал, слышно было:

«... говорю же, фиолетовое! … синий как щуренок блядь... ну мы и прикупили... восемнадцать раз, а если не с похмелья?.. теорема Ферма никогда не давалась... Пьер Карден, ментоловые... ну, фильтр вырывался... обед стоил три с полтиной.. звали Оксанкой... это если всухую, а если месячные! … пиво по утрам... торжественная линейка ебыть... а вы говорите, извращенцы»

В аэропорту Кишинева приземлились еще 10 самолетов, и двор школы забился до отказа. Таксисты города сделали годовую выручку. Со сцены неслось:

− Город Кишинев, построенный за 456 до рождения самого писателя Лоринкова...
− Тунгусский метеорит, упавший за 12 тысяч лет до появления писателя Лоринкова....
− Наш марафон, посвященный самому писателю Лоринкову...
− В углу двора вы можете купить той самой травки, от которой Лоринков в 1999 году смеялся полтора часа в Долине Роз...
− Алкоголь, который предпочитал маэстро Лоринков, продается за крыльцом школы!
− На прямом включении школы Кишинева номер 30, 57 и 51, в которых тоже учился и из которых тоже был выгнан Сам Лоринков!
− … Лоринков!
− ...оринков!
− ...ринков!
− ...инков!
− ...нков
− ...ков!
− ...ов!
− ...в!

Посреди толпы старенькая жирная женщина в шортах, бюстгальтере и с клоунским гримом, говорила:

− Я была любимой учительницей гения!
− Вот, в своей книжке он писал, что... - говорила она, и читала в книге.
− … ный рот вашу ебаную школ... - читала она.
− ... собенно эта пизда жирная и клоунски накрашенная завуч Жукова, котор... - читала она.
− То есть нет, это я не ту книгу взяла, - говорила она.
− Ага, щас, - говорила она.
− Вот, нашла! - говорила она.
− Школа как джунгли, сверху они прекрасны, - цитировала она.
− Прекрасный зеленый ковер на полу господа Бога, - цитировала она.
− Но стоит спуститься ближе, и вы видите удушливый смертельно опасный мир, - цитировала она.
− Без света, кислорода, с тысячами ядовитых насекомых и змея, дикими зверями, невероятной влажностью, и ежесекундной опасностью умереть, - цитировала она.
− Итак, - сказала она.
− Видите, как малыш Лоринков обожал нашу школу, - сказала она.
− … сверху они прекрасны.. - сказала она прочувствованно.

Слеза проползла по щеке женщины, оставив след, словно улитка - на жирном грязном листе где-нибудь в джунглях...

ХХХ

Седьмой день Лоринкофеста ознаменовался ливнем, так что с крыши здания над двором натянули брезент. Один корпус решили снести, чтобы поместились все желающие. На памятник великому писателю собрали пятнадцать миллионов долларов, и уже не собирались остановиться на достигнутом. Обкуренный французский журналист внес фестиваль в Кишиневе в путеводитель «Мишлен» на одной странице с анальным сексом