доктор, хотел сказать он. Но доктор, качавший печально головой, сказал, что дело вовсе не в животе.

− Hidrutyiis dahytero, - грустно сказал он.
− Я русский не очень хорошо знаю, - шмыгнул застенчиво Тудор.
− Это латынь, - грустно сказал доктор.

Вышел и вернулся с коллегами.

− Hidrutyiis dahytero, - сказал он еще раз.
− Hidrutyiis dahytero? - очень удивился второй.
− Да, Hidrutyiis dahytero, - подтвердил третий,
− Hidrutyiis dahytero без сомнений, - вынес вердикт четвертый.
− Hidrutyiis dahytero, - сказали они хором, как дети в школе.

После этого Тудора попросили сесть.

− Папаша, мальчик ваш неизлечимо болен, - сказали Тудору.
− Это редкая болезнь, которая развивается из-за отсутствия в организма особого вещества, - сказали ему.
− Благодаря ему в суставах есть жидкость, кожа эластичная, кости скрепляются, ноги ходят, глаза смотрят, - сказали ему.
− Чем дальше, тем больше кожа будет сочиться гноем, - сказали ему.
− И любое прикосновение будет вызывать адскую боль, - сказали ему.
− Но хуже всего то, что каждый день будет все хуже и хуже, - сказали ему.

Тудор — с очень прямой спиной и сцепленными между колен руками, - посидел молча, и спросил.

− Так а что делать?
− Давать морфий, чтобы не было больно, - сказали врачи.
− Хорошо, давайте! - сказал Тудор.
− К сожалению, система здравоохранения Республики Молдова не предполагает обслуживание таких пациентов регулярными дозами лекарство типа морфий, что связано с недостаточным обеспечением нужд медицинских учреждений на уровне запрашиваемых ими поставок, что, несомненно, будет исправлено в ходе демократических рыночных реформ в рамках программы по обеспечению населения доступными медицинского услугами в 2020 году, что предусмотрено в принятой правительством Программе по обеспечению населения доступными медицинского услугами в 2020 году - сказали ему.
− Что же делать? - спросил Тудор еще раз.

Врач потрепал его по плечу и сказал:

− Мужаться.

Тудор посмотрел на доктора, пробормотал «спасибо», неловко сунул в ладонь двадцатку, которую доктор неловко забрал, взял сына на руки, и вынес так из больницы - как жених невесту из ЗАГСа, - и поехал в село.

По дороге домой мальчишка стонал.

ХХХ

Спустя год Петря был все еще жив.

Тудор держал его на большом надувном матраце и бросил работу, чтобы ухаживать за сыном. Еду он просил у дальнобойщиков Христа ради, мальчишку каждый день протирал, и обмахивал огромным веером почти круглосуточно. Может быть, веер и натолкнул его на мысли о Древнем Египте. По крайней мере, Тудор видел такой в фильме про фараонов в своей прошлой жизни: когда в селе был кинотеатр, Дом культуры, и сюда приезжала «скорая». Так что Тудор, чтобы не скучать, пошел к сельской библиотеке, которая стояла заколоченной, и, вырвав дверь, набрал себе всяких разных книг по латыни и истории Древнего Египта. Чтобы не бездельничать, когда мальчишка спит, а он нет, потому что двигает опахалом. Помахивая им — сделанным из веника, длинной палки, и нескольких листьев лопуха, - левой рукой, Тудор держал в правой книжку и с увлечением и восторгом погружался в мир Древнего Египта. Книжку явно писал волшебник! Ведь в предисловии так и было сказано:

− «Благодаря этой книге вы погрузитесь в мир Древнего Египта и увлечением и восторгом».

И откуда они знали, думал с увлечением и восторгом Петря.

Спустя пару месяцев, когда он отлучился на часок к дороге попрошайничать, и вернулся, дома его ждала Стелла. Молодая, красивая, загорелая. На каблуках, в юбке, и блузке! Розовой, с бантом... Поглядеть на Стелуцу сбежалось все село.

− Пронто, пронто, - смеялась она.
− Белла е белла, - говорила она громко и уверенно.
− Эль пяно! - улыбалась она.
− Белло, чао, э чао, - говорила она.
− Фантастико, чао! - говорила она.

Тудор молча посмотрел на такую чужую и красивую женщину, снял резиновые тапки, которые ему были вместо осенней обуви, и сел на стул. Тудору было страшно неловко. Он робел Стелуцы.

− Спасибо что присмотрел за бэби, - сказала Стелуца.
− А сейчас я забираю его, - сказала она.
− Ты должен понять, что мы с Чиано будем ему более подходящие паринто, - сказала она.
− Да, я все понимаю, - сказал Тудор.

Скучающий Чиано — большой волосатый мужчина с золотой цепью на шее, - посмотрел на часы и зевнул. Ну что же, подумал Тудор, пора прощаться. Аккуратно вынес из соседней комнаты матрац. Старательно все объяснил: как ухаживать, как обмахивать, как мыть. Стелуца и Чиано выглядели очень удивленными.

− А, да, я же бинты не снял, - сказал Тудор.

Мальчишка из-за бинтов был похож на мумию из книги про Древний Египет. Тудор развернул Петрю, - мальчишка стонал громче, потому что от гноя бинты прилипли к коже, - и протер смоченной в дезинфекционном растворе губкой.

− Что же это? - спросила Стелуца с дрожащими губами и слезами на глазах.
− Hidrutyiis dahytero, - сказал грустно Тудор.

Стелуца, глазам не веря, плакала, прижимала голову Петри к себе, бормотала «сынок мой, сыночек», звонила знакомым в Италию, справлялась насчет хорошего врача, всю ночь стояла с опахалом у изголовья мальчишки, каялась, просила у него прощения — он еще не очень хорошо говорит, но все понимает, сказал Тудор, - целовала руки, и говорила, что теперь все будет по другому. Под утро мальчишка забылся, Тудор тоже от усталости и спокойствия — наконец-то в доме есть кто-то, кто посторожит ребенка, знал он, - уснул. А когда они проснулись, в доме было пусто. Стелуца и Чиано уехали, даже не сказав «чао». Тудор все понял и зла не держал.

Надо же ей и о себе подумать.

ХХХ

Когда в доме кончились продукты, Тудор начал воровать молоко для того, чтобы покормить сына, - от твердой пищи тот стонал еще громче и уже начинал плакать и жаловаться, - а сам пил только воду. Еще Тудор много читал. В тот день, когда ему открылась Истина, в дом забрел бродячий проповедник-баптист в костюме и с папкой.

− Сын мой, - сказал он.
− Я пришел принести тебе евангелие! - сказал он.
− Что с твоим мальчиком? - спросил он.
− Бог поможет! - сказал он.
− У него была возможность это сделать, - сказал ожесточившийся Тудор.
− Мальчику уже три с половиной года, - сказал он.
− Мы бедствуем и мой мальчик стонет от боли, - сказал он.
− А Бог? Хули ваш Бог, - сказал Тудор.
− Я ходил в церковь, поп читал тут свои наговоры, и что? - сказал Тудор.
− Это плохой, православный Бог, - сказал баптист.
− А я пришел возвестить тебе правильного Бога! - сказал он.
− Христианского бога, - сказал он.
− Того, кто наслал беды на нечестивый Египет! - сказал он.
− И отравил воды его и перебил младенцев его! - сказал он.

После этого баптист почитал какие-то молитвы, поплясал у постели мальчишки — от удивления Петря даже стонал не так громко, - и ушел, оставив брошюрки. Тудор даже не стал их читать, и вернулся к большому труду Шампольона