происхождении части популяции крыс. А еще эти смышленые — совсем как молдаване — зверьки, уничтожили за несколько лет кишиневский аэропорт. Из-за них в других странах даже перестали принимать самолеты из Молдавии, чтобы не завезти себе, не дай Бог, чуму или другую какую болезнь. Так Молдавия стала совершенно автономной территорией...

Тогда-то и решено было, - говоря языком спикера Лупу, - начать решение проблемы разрешения проблематики проблематичной проблемы крыс.

Первым делом, в Кишиневе открыли Храм Крысы.

− Ведь если крыса крутой бля зверь, - говорил на заседании парламента депутат и коммунист Миша Полянский.
− Значит она бля, в полном соответствии с законами диалектики, нас нагнула, - говорил Миша, почесывая ягодицы, покусанные крысой.
− Значит, товарищ крыса в классовом развитии стоит выше нас, молдаван, - добавлял Миша.
− Стало быть, мы обязаны наклониться и неизбежно принять неизбежность, - говорил Миша.
− Поступить как добрый молдаване и нагнуться еще глубже, - говорил он.
− Конкретно бля ты че предлагаешь?! - кричала ему с галерки депутат от либералов, женщина Корина Фусу, чьи документы сожрали крысы, и потому Корина Фусу сама не знала, что из словосочетания «Корина Фусу» имя, а что фамилия.
− Я короче предлагаю в натуре уважить крысу, как марксист, - говорил депутат Миша.
− И построить в ее честь храм! - говорил он.
− Так мы умилостивим крыс, они начнут относиться к нам, молдаванам, толерантно, - добавил он.
− По-европейски и гуманно, - сказал он.
− В общем, храм для крысы, такая моя пролетарская идея, коллеги, - сказал он.
− Тоже мне, марксист, - язвительно замечал премьер-министр Филат.
− Ну, а как же Мавзолей и Ленин? - говорил Миша.

Все смущенно замолкали. Получалось, юный депутат умыл опытных политиков. Если где-то построили церковь для трупа, то почему бы нам и Храм для крысы не возвести, думали добрые молдаване.

Решено было построить Храм Крысы на самом культовом и энергетическом месте столицы. На месте кафедрального Собора Кишинева. На это дело даже выделили последние пятьдесят тысяч евро, оставшиеся в бюджете от продажи крысиных мехов и сала.

Деньги, конечно, украли.

− Хули тут строить, на полкосаря? - сказал грустно ответственный за постройку храма, новый мэр столицы, Вася Урсу.

Взял себе тридцать тысяч, двадцать занес куда надо, и решено было объявить о том, что нехватка средств в бюджете не позволяет строи... Но слом Кафедрального Собора уже начался.

− Ничего, - сказал Вася, - мы обоснуем.

Для решения этой проблемы — проблем становилось все больше, - привлекли единственного уцелевшего в стране pr-щика, с подозрительно русской фамилией Лоринков. Тот, потерев спросонья и спьяну глаза, долго слушал объяснения городского головы. После чего молча вынул из нагрудного кармана мэра пачку денег, отсчитал себе десять тысяч... Сказал, с трудом сглотнув:

− Ну и нажрался же я вче...уууээээ...
− То есть, пардон, идея моя такова, - сказал он, проблевавшись.
− Не надо ничего строить, молдаване, - сказал он.
− Вы же бля, не в Москве, - сказал он.

Посмеялся. Замолчал. Под грустным взглядом мэра достал из-под вороха одеял, в которых спал, бутылку. Приложился.

− Храм будет... - сказал он.
− Молдавский и а-у-тен-ти-ч-ный... - сказал он.
− Это как? - спросил мэр.
− Недостроенным, заброшенным, и засранным, - сказал Лоринков.
− Как и положено быть всякому храму для дебилов в малоразвитой стране, - сказал он.
− А поверят ли? - спросил Урсу.
− Ну, москвичи же ж в Индии дрочат, - сказал Лоринков.
− Москвичи это аргумент, - согласился Урсу.

После чего сделал все, как расписал pr-щик. Конечно, развил мысль. Творческий, как и все молдаване, мэр Урсу не хотел оставаться в рамках узкой идеологической схемы, разработанной для него по косной и зашоренной системе, человеком, придерживающимся консервативно-ретроградных взглядов. Проще говоря, Вася хотел украсть еще. Так что храм не просто оставили как есть, а еще и вынесли из него все, что можно. Позолоту сняли, иконы повесили на стенах кабаков, где подавали жареных крыс, паркет унесли на растопку... Кафедральный Собор столицы стал напоминать, наконец, нормальный аутентичный индийский храм.

А с учетом того, что молдаване давно уже были грязны и оборваны, как самые грязные и нищие индийские оборванцы, сходство стало полным.

ХХХ

Поначалу город вздохнул спокойно. Чего уж там.

Как больной, отключенный от аппарата искусственного дыхания, вздохнул город.

Ведь Храм Крысы привлек к себе большое число этих зверьков, что, без сомнения, свидетельствует о высоком уровне взаимоотношений народностей в республике Молдова, писала в местной газете известная журналистка Юля Юдовитч. Мы мультикультурная, многонациональная и многоконфессиональная страна, - писала она, - и то, как чудесно крысы уживаются с людьми, лишнее тому подтверждение. Пусть ради этого и приходится идти на какие-то жертвы, добавляла она, почесываясь из-за вшей, которых всюду разносили крысы.

Жертвами были продукты питания, которые подвозили в Храм. На прокорм крыс уходило примерно 50 процентов городских запасов продовольствия.

− А без этого никак? - спросил Урсу Лоринкова.
− Но, простите, а как же вы заманите крыс в этот Храм? - спросил Лоринков.
− Крыса же не представитель интеллигенции Молдавии, - сказал Лоринков.
− Одна крыса намного умнее всей интеллигенции Молдавии, - пояснил Лоринков.
− Крыса на чистый понт не ведется, - сказал он.
− Ей конкретная выгода нужна, - сказал он.

Так Храм, поначалу решивший проблему крыс — они и правда покинули улицы города, - стал со временем еще большей проблемой. Не спасало даже, что Храм Крысы Кишинева внесли в список достопримечательностей Европы в путеводитель «Мишлен» и даже дали пять звездочек из пяти возможных. Иностранцы, прилетавшие в Молдавию с миссией спасения от эпидемий, с удовольствием фотографировались на фоне живой стены из крыс. Молдаване со временем поверили в то, что крыса это божество, и стали поклоняться зверькам. Перед входом в Храм полагалось разуться, что для большей части населения никакой проблемы не представляло, ведь нормальная обувь была только у одного из ста. Остальные довольствовались простенькими лаптями, которые плели из коры. А они и сами разваливались... Увы, со временем начались проблемы.

− Гребанные крысы хотят все больше и больше жратвы, - доложил на заседании парламента премьер-министр.
− Они же блядь размножаются, - с ненавистью поглядел он на депутата Полянского.
− Быстрее, чем марксистская зараза! - сказал он.

Подсчитали, что за три года количество крыс в храме увеличилось с пятисот тысяч до полутора миллиона. На прокорм живых божеств уходило уже 80 процентов продовольственного бюджета. Голодали дети.

− Да хер бы с ними, дети и так голодают, с 1989 года, - сказал президент Гимпу.
− Но ведь блядь, от 20 процентов украсть можно гораздо меньше,