В подъезде было темно, что в прочем, не удивительно. Купил на днях люстру, да и повыкручивал лампочки. Не покупать же. Пять этажей – пять лампочек, тридцать пять рублей чистой экономии за пол часа ебли.

Ползу на четвертый, про себя матом поругиваюсь. Блядь, не видно сука нихуя, долбоебы из РЭУ могли бы и пооперативней работать. Звонил же вчера, говорил диспетчеру что какая-то сука все лампочки попиздила. «Ждите» бля, а чего ждать, когда я уебусь на этой лестнице нахуй? Пидарасы!

Между вторым и третьим от мусоропровода отделилась тень и преградила мне дорогу. Заебись что хоть фонарь на улице работает, а то и не заметил бы опасность. Мощная лампа бля у фонаря, такую бы на кухню, но сука высоко. Как теща моя говорит – близка пизда, да не полижешь.

- Давно поговорить с тобой хотел … - без приветствия начала тень, сверкнув чем-то типо топора или блядь томагавка.
- А что такое собственно? – я вжался в стену и нащупал в кармане нож. Импортный бля, с крестиком и большим набором всякой хуйни.
- Ты выебал мою дочь! – так крикнул что мне действительно неловко стало. Но попытки открыть в кармане нож, а не очередную блядскую открывалку, не прекращаю.
- И? – а у самого ноги трясутся.
- Что «и» сука! А если бы я твою дочь! Кровинушку блядь!
- Позвольте! – мне показалось я узнал голос.
- Не позволю!!! – резкий взмах, мне показалось я слышу как томагавк разрезает воздух.

Этот блеск, я видел только его. Говорят, перед смертью что-то там в голове проноситься. Может быть, но у меня такой хуйни не было. Наверно, потому что я успел пригнуться. Звон … куски штукатурки по кафелю … и тишина. Похоже, он сам не ожидал что сможет это сделать. Что уж там про меня говорить. Шок.

- Иван Кузьмич, ебать жену это нормально, - я первым пришел в себя и поднял с пола орудие преступления. Томагавк для рубки мяса. Моего блядь мяса.
- Но она моя дочь … - он сел на пол и заплакал.
- Идите домой, - я обошел его и начал подниматься по лестнице. Вступать в дискуссии а тем более успокаивать не было ни сил, ни желания.
- Вадик!
- Чего? – я на секунду остановился.
- Ирочке только не рассказывай! Пожалуйста … - и снова в слезы.

Я ничего не ответил. Да и что тут говорить. На его месте я поступил бы так же.

udaff.com