и отворачивается. Кайтов уходит и через некоторое время возвращается с лукошком сосновых шишек.

КАЙТОВ. Какое глупое все-таки у нас правительство.

ЧЕХОВ (оживленно). Вот-вот, я всегда об этом твердил.

КАЙТОВ. А шли бы вы, Антон, в президенты.

ДэНизко (смеется). Чехов – президент. Кстати, (обращается к Чехову) а зачем вы сегодня ходили к председателю свинофермы?

ЧЕХОВ. Да я тут это…

Из кустов выходит Пабло. В руках у него двустволка и коробка из под апельсин, за поясом колышек. Пабло одет в майку и черные джинсы. На ногах – сандалии.

ПАБЛО. Вставайте, друзья, пойдем дельтаплану собьем. Надоел уже. С утра шумит. И вот с этим не пойму чего делать.
(показывает в коробке хмурого ёжика)

ЧЕХОВ. Отдайте его мне, я хочу его мяса (смеётся). Да, вы, Пабло настоящий охотник!

ПАБЛО. Я такой. Только ноги у меня очень болят. Ходить мне стало совсем трудновато.

КАЙТОВ. Стрельбу по воздушным судам отставить! Животное немедленно отпустить.

(Пабло замечает лежащую на столе колоду карт и, в надежде быстрой наживы, предлагает перекинуться в буру. ДэНизко без лишних слов соглашается)

ДэНизко (К Чехову). Так, зачем же вы ходили на свиноферму, милейший?

ЧЕХОВ (торжественно). Друзья, я давно хотел сообщить вам, что некоторая удивительная тайна, которая меня занимает уже долгое время, скоро будет раскрыта!

КАЙТОВ. Венчаетесь?!

ДэНизко. Как это красиво, как по-старомодному! Вот это я понимаю – культура!

ЧЕХОВ. Нет-нет, что вы! Я женат, и давно венчан! Нынешнее мое дело имеет строго научный характер!

НАЙТОВ. Позвольте угадать! Это таинство опороса? Нет? Секрет изготовления холодца? Нет?! Ну, сдаюсь.

КАЙТОВ. Охрана прав животного?

ЧЕХОВ. Понимаете, имя пока вам я сообщить не могу, но дело чрезвычайно интересное, чрезвычайно. Вы даже и не подозреваете, какой все-таки удивительный человек проживает рядом с вами!

НАЙТОВ. А—а-а, Маккински? Да вы уже говорили.

ЧЕХОВ. Да, извините, а про Маккински я вам наврал. Извините.
(все удивленно повернулись к Чехову)
(Чехов смущенно) Ну, я сделал это для отвода глаз.

ПАБЛО. Между прочем, тому кто обманывает, господь может вырвать язык. И глазное яблоко.

КАЙТОВ. (бойко) А у нас таких полно. Удивительных-то. Вот Пабло, например, тоже удивительный. Он на фронте раненый. Контуженный субъект. А на отшибе живёт Азим Ганджикасиев – «Пасечник двадцать первого века» - так он себя величает, цыгане опять же возле леса присутствуют. А Пан Чернобров-Заидзе? У него вон - дедушка под паровоз кинулся, тёща в котловане утонула, а жену его, он тут рассказывал, недавно ветром унесло, как он рассказывает!

ЧЕХОВ. Это чертовски интересно расскажите-ка мне про него еще чего-нибудь.

НАЙТОВ. Всяко бывает. Да. Мне кажется, что пан еще тот фантазер и сочинитель…(зевает). Я, например, никакой его жены вообще не видел.

КАЙТОВ. Скучно пану, вот и громоздит что попало. Никуда не годятся его рассказы. А жаль.

ДэНизко. Мне сегодня приснилось, что я смотритель маяка и на море разыгралась буря. В дали в мучениях гибнет большой пассажирское судно. Я нахожусь на верху и подаю разнообразные сигналы тонущему кораблю и вдруг, маяк от удара огромной волны вздрагивает и начинает заваливаться в пучину… Я в ужасе обрушиваюсь в море и соль лезет мне в лицо!

КАЙТОВ. Соль в глаза! Соль в глаза! Это такой заговор есть против гаишников, что б они тебя не остановили для проверки.

НАЙТОВ. Ваш сон толкуется запросто, как два пальца. Маяк, это мужское половое достоинство, корабль, соответственно, женщина. Обрушение маяка – сами понимаете. Не завидую я вам, дружище, незавидую. Проще говоря вам - не дадут! (смеется)

ДэНизко (изумленно). Но как же так, позвольте! А кому ж тогда, дадут, как вы говорите?

НАЙТОВ. А пану Черноброву! Он удачлив и, к тому же, по всяким маякам не лазает, в отличии от вас!

Из-за яблоневых деревьев появляется майор Казалупенко. Он в замасленной плащ-палатке.

КАЗАЛУПЕНКО. Здравья желаю, господа артисты! Как проживать изволим? Я смотрю, вы тут не скучаете!

ЧЕХОВ. Скучать нам не к лицу, товарищ жандарм.
(наливает и подносит Казалупенко водки)

КАЙТОВ. Каковы имеете успехи по следственным делам? Говорят вы в этом смысле большой дока и выжига.

КАЗАЛУПЕНКО. (выпивает) Ух, хороша стерва! В лучших традициях российского офицерства! Успех придет, в упорстве наша сила, черт возьми! Следствие зашло в тупик.

НАЙТОВ. В чём заковыка?

КАЗАЛУПЕНКО. Противник опытен и чертовски умеет заметать следы. Но я уверен, что с помощью воздушной слежки мы его на днях засекем. Я уже расчищаю место для засады. Ну, ладно, братики, пойду я. Некогда мне тут с вами меды пить, да рассусоливать. Я человек служебный, но тело мое принадлежит России. Россия – наша Родина! Об этом помнить следует неукоснительно, она кормилица наша!
Ну, я пойду (икает), послужу.

ЧЕХОВ. Ступайте, бравый атаман! (посылает воздушный поцелуй. Казалупенко проворно уходит)

ПАБЛО. А кого он ловит-то? Вора что ль? Так я знаю, где он таится.

КАЙТОВ. Помолчи Пава, пожалуйста, что ты всё со своим вором лезешь? Куплю я тебе рубероида, куплю…
А что, друг ДэНизко, закончился ваш любовный роман? Что-то я смотрю, вы за последние три дня жирку поднабрали.

ПАБЛО. Ну что ты, Кайтов, видишь же плохо человеку. Не приставай, не шуруди душу-то.

Кайтов не отвлекается от своего занятия по дрессировке улитки.

ДэНизко. Он даже не успел начаться…

КАЙТОВ. И все же, дружище, расскажите нам.

ЧЕХОВ. Да-да, премного любопытно.

ДэНизко. Да что тут рассказывать. Я был безумно влюблен в нее. А ночи, какие мы проводили ночи!

НАЙТОВ (задумчиво). Ночи – Сочи. Какая пошлятина.

ДэНизко. (не обращая внимания на замечание Найтова). Я ведь даже собирался на ней жениться!
Кайтов отвлекается от своего занятия, Найтов поднимает взгляд от записной книжки. Пабло тайком сбрасывает три карты. Чехов ставит на стол блюдце и начинает протирать монокль.

ВСЕ. Да ну! Как так? Прелестно! Знаем, как вы женитесь!

ДэНизко. Вот именно. А что же оказалось. Оказалось, что она, курсант - Марина Михеева и, кажется, её бесповоротно увел Пан Чернобров!

ПАБЛО. (Привстает, сбрасывает все карты, садится.)

КАЙТОВ. Она налоговик?

НАЙТОВ. Девушка - зольдат?!

ДэНизко. Милицейский курсант. Прошу заметить, что я нисколько не в обиде на Пана, мы поддерживаем прекрасные дружеские отношения, но я-то вижу, как она на него смотрит!

ЧЕХОВ. Ух-ты, какой сюжет, какая интрига! Сколько чувств. Любовный треугольник, как у Чернышевского, царство ему небесное. Ну и что же ты?

ДэНизко. В душе я уже отверг ее. Я быстро полюбил другую. Я искал утешенья и нашел его. Встречаюсь два раза в неделю, для плотских утех. Исключительно. Чувств у меня больше не осталось. Вот и сегодня пойду.

ЧЕХОВ. Не грусти, гусар!

ПАБЛО. Найдем мы тебе новую бабешку!

ДэНизко. А я и не грущу. А ведь чем интересен человек? Своей реакцией на раздражение, верно?

КАЙТОВ. (неохотно) Ну, верно.