своего недруга глазами пристальными следил, а как капитан с телесами своими казенными распрощался – Апой ему муде и открутил за ненадобностью, - мстительная была собачка.

Тут у нас настроение как-то попортилось, неудобно как-то перед капитаном стало, хоть он и жил бобылём диким. Да и нас ответственности подвергнуть неминуемо могут. Что делать? Тут отец Константин сделал траурный гром из капитанского табеля и распугал чаек, которые долбили извергнутую Сергей Палычем тушенку. И Женьке тут сразу мысль пришла, выручил, подсказал - давайте, говорит, сделаем плот сосновый, капитана к мачте лыком приторочим и пустим в море, у нас в Москве именно так все иногда делают! Ну, раз все так, то и мы, чем же хуже? Соорудили все как надо, прибрежного леса извели изрядно, капитана привязали потуже, что б птицы его не утащили или стихией не смыло, фуражку ему на голову намертво прибили, помянули по кружке-другой, и в добрый путь, - капитан второго ранга, Сергей Палыч Вагин, семь фунтов тебе под килем, бляхер ты мухер эдакий! Не задалась что-то у тебя на нашей местности жизнь, пускай в иных областях живётся тебе попривольнее…

И поплыл наш капитан на пресных волнах пошатываясь, а пёс Апой запел ему свою прощальную песню.

udaff.com