в искомую дыру. Нашёл, сука! Вы когда-нибудь проваливались в люк, ну, хотя бы канализационный? Это такая блять неожиданность! Аж хуёво немного. Разодрал спину о перекрытие, правая нога ушла вниз, а левая осталась наверху, так что я застрял эдакой нелепой раскорякой в продольном шпагате. Матня треснула, и под потолком первого этажа повисли в композиции «Люстра из дворца» мои правая нога, яйца и хуй. Ну, и жопа, естественно, тоже повисла. Такого нелицеприятного пиздоворота я не ожидал …
– Ууу, сука, – позвал я моих новых безумных друзей, которые решили, что я благополучно ушёл, и продолжали пиздеть о своём.
– Хуясе, Леха, ты шустрый. Принес? – это Колян долбоёб раньше времени обрадовался.
– Вытащите меня, – хриплю.
Психи бестолково засуетились, но ничего не вышло – застрял я плотно.

Через минут десять после провала, я вдруг почувствовал, что кто-то лижет мне яйца. Хорошо так лижет, тщательно. Собака или кошка отпадали: на такую высоту никакая бешеная тварь не допрыгнет, а если и допрыгнет, то нихуя она лизать не будет. В голову лезли только мишки-гамми и доброе гигантское кенгуру.
– Меня что-то лижет, – сказал я собутыльникам.
– А это, наверно, Вася-лизун. Он всё лижет, в женском отделении часто бывает, прижился. Медсестрички его сильно любят и пиздятинкой подкармливают, – изобретатель просветил.
– Ебись ты в лоб, Вася! Фу, лизун! Фу! – разволновался я, когда ощутил, что щекотание перешло в область жопы, а яйца обвили чьи-то щупальца. Мне реально стало страшно. В отчаянии я душисто отрыгнул перегаром и предупредительно пёрнул в воздух. Неизвестное существо только обрадовалось и игриво ткнуло мне пальцем в беззащитное очко. «Ой-ё-ё-ёй, блять, – подумал я, – Это какой-то неправильный Вася».
Я сжал мышцы, как плоскогубцы, да так сильно, что казалось, мог бы перекусить жопой стальную проволоку. Но буравчик вкручивался всё глубже, и у меня началась паника. Я дергался в дыре поёбаной мышью и тихо охуевал. Выход нашелся сам собой: я ещё раз громогласно бзданул, поднатужился и без предупреждения обосрался жидким свекольником. Завтрак, обед и ужин переварились в редкий понос с неповторимым бардовым оттенком и желтыми вкраплениями, который с ацким пердением вылетел из меня и густо залил всё сраным напалмом.
– Ты что пизданутый?! – завизжало подо мной что-то женское. – Я ж тебе приятно сделать хотела. Смотрю, застрял бедненький, симпатичный такой, а ты срать на меня вздумал?! Щас я тебе яйца-то повыдергаю! – она обхватила обеими руками мои яички и стала мотылять в разные стороны, будто звонила в колокола.
– Ааааааа, бля! Помогите! – запищал я фальцетом, лягнул ножкой, подался чуть вперед и неожиданно выпал из дыры: «Чпок, нахуй»! Всё смешалось: стремянка, баба и говно, а на всё это сверху голой жопой рухнул я.
Очнулся в палате. Рядом лежала молодая сумасшедшая с сиськами и переломом. В волосах светились бардовые бусинки говна. «Моя работа, – с удовольствием отметил я, – А она ничё… Как говорится, сову-то мы разъясним. Носик припудрить и вполне даже ебать можно». Задумался, конечно, как теперь яйца свои опухшие подкатывать и в какой позе при поломанной ноге лучше присунуть. Но это мелочи, тем более, мы в какой-то степени уже знакомы. Ну, если что-нибудь срастётся, так отпишусь сразу.

udaff.com