Девочка Лена Чебукина появилась на свет где-то лет тридцать назад. С детства Лена не любила ворочать мешки. То есть ничем другим, кроме врожденной пиздливости и лени, не выделялась. И хотя ей казалось, что две родинки на милой мордашке выгодно отличают её от ничем непримечательных сверстниц, нравившийся ей одноклассник Коля говорил, что это не родинки, а волосатые прыщи с отёками. К тому же, Коля был двоечником, и всё время пропускал в её фамилии буковку «ч». В общем, с мужским полом не заладилось уже со школы.

После окончания учёбы на филфаке, устроилась на работу по специальности. Провинциальное существование не лишено прелести, и её одинокая жизнь текла в спокойном русле: дом, работа, книги. Но однажды с ней случилась неприятность. Она пьяная возвращалась домой после выступления на конференции «Русистика и современность», и возле сельсовета какие-то хулиганы оторвали ей руки.
– Допизделась, – догадался папа.
– Хорошо, хоть в подоле не принесла. Корми вас потом дармоедов, – ворчала мама. Раны прижгли йодом, а Лена получила инвалидность.

Конечно, жизнь без каких-либо рук связана со многими тяготами. И автору тяжело даются эти грустные строки. Например, очень трудно подтираться или ковыряться в ушах. До жопы ноги с зажатой в пальцах бумажкой не дотягиваются, а в ушах даже толстый и кривой мизинец застревает. А уши у неё чесались – дай бог каждому. Папа вбил в косяк гвоздь, периодически наматывал на него свежую ватку, и Лена, насаживаясь ухом на гвоздик, просто крутила головой. Но из этой затеи вышло очередное членовредительство. Лене ночью в ухо залез таракан и неприятно шурудил внутри, видимо, откладывая яйца. Она остервенело вертелась на гвозде и в итоге проткнула барабанную перепонку. Таракан умер, а Лена оглохла на одно ухо. С подтиранием всё обстояло гораздо хуже…

После визита таракана, Лене стало казаться, что в левом полушарии у неё сидит его отпрыск, трет лапками о правое полушарие, и у неё появляются негативные мысли. Мысли были злобными, суетливыми и депрессивными. Она замкнулась в себе и перессорилась со всеми. Но осуждать её не стоит: всё-таки с потерей рук, она лишалась последней надежды на потерю девственности.

Жизнь немного наладилась, когда в их колхоз имени Антона Семеновича Шпака провели интернет. Родители продали бычка и у местного учителя информатики, по случаю его запоя, прикупили компьютер. О, чудо – он оказался рабочим! Пользоваться таким устройством без рук сложно, но выход всё же нашелся. Лена зажимала зубами карандаш и тыкала им в кнопочки. Co временем она научилась набирать, как заправская машинистка. Но со стороны это выглядело так, будто голодный, выживший из ума дятел выбивает из клавиатуры червяков.

Пути гиперссылок неисповедимы и привели её на известный контркультурный сайт, где она прижилась и окопалась. У неё появились друзья, которые не знали о ней ничего. С ними было весело и не так одиноко. Жизнь почти целиком переместилась в сеть.

С простым карандашом сразу возникли неудобства. Во время злобного пиздежа в камментах она часто отгрызала и глотала резинку, а в процессе нахинга царапала нёбо или давилась карандашом, когда кидалась всем лицом на клавиатуру, чтоб успеть взять бесценных «гусикаф» или «сиськи». После оживленных обсуждений чужого творчества, от непрерывной тряски и ударов об стол голова просто раскалывалась. К тому же, её переполненные каучуком какашки не тонули в унитазе и раздражали родителей. Пришлось переучиваться, и она стала набирать ногами. Тут тоже возникли свои трудности. Монитор оказался далеко от её близоруких глаз, и изобретательный папа примотал ей синей изолентой театральный бинокль к голове. Однажды сосед заглянул в гости и увидел безрукую Лену в бинокле, ожесточенно нахающую левой пяткой «сотону» и чуть не обосрался. По деревне поползли слухи.

Глядя на страдания кровиночки, папа не выдержал. Бывший коммунист и почтенный глава семейства спиздил где-то комбайн, продал и на вырученные деньги купил дочери силиконовые руки. Чудесные протезы прислали из силиконовой долины «Сколкино». Новейшая наноразработка российских ученых называлась «Рука Ять 2000 плюс» и представляла собой апгрейд чьих-то бывших в употреблении рук. Выглядели они, как живые. Добротные, волосатые, натруженные, мужские руки с короткими пальцами-сардельками на пневмотяге. Плюс заключался в полнейшей автономности изделия. Она обеспечивалась небольшой двадцатилитровой канистрой с бензином, которая крепилась на манер рюкзачка на спину инвалиду. Также канистру можно было держать в руках, но тогда снижался КПД самих протезов.

Для установки съездили в Ростов, где врачи подключили все сенсоры. Несмотря на то, что долго пришлось привыкать и тренироваться, Лене механические руки понравились. Теперь она иногда помогала по хозяйству. Чистила свинарник, ковырялась в навозе или резала курей. Правда, в первый раз, когда она вышла на огород с канистрой за спиной, соседи подумали, что Чебукины совсем ёбу дались и зимой травят колорадских жуков.

Личная жизнь тоже заиграла новыми красками. Сильная мужская рука с шершавыми пальцами поначалу только бестолково елозила и царапала пизду заскорузлыми ногтями, но со временем придрочилась. Это было волшебно. Лена даже выкинула самодельный самотык из скрученных между собой электродов с залупой из изоленты.

В какой-то момент она заметила, что руки начали подглючивать. Во время сеансов рукоблудия левая то и дело норовила ткнуть пальцем в жопу, а правая – сунуть в пизду всю пятерню. Когда же хозяйка смотрела видео с сисястыми блондиночками, руки работали исправно и даже с некоторым энтузиазмом. Но однажды она познакомилась в сети с одним задротом и мучительно долго разводила его на поебацца в вирте. Когда оголтелый извращенец, согласившись, повернулся жопой к веб-камере и показал свои лохматые розовые колокола крупным планом, руки отказали. Написали: «Пшол нахуй, пидор», и даже попытались разбить монитор. С горя Лена напилась самогону, и неожиданно руки заработали: схватили балалайку и очень похоже сбацали «Smoke on the water». Тем вечером они были ласковы и послушны как никогда: теребили и нежили до усёру. А утром включились только после того, как Лена накатила соточку и литрушку пиваса.

Так и повелось с тех пор: Лена выпивала грамм пятьсот самогону и руки творили чудеса по вечерам. Вскоре доза увеличилась до литра, а руки обленились в край. Лене даже казалось, что она им немножко остопиздела. По утрам она с трудом справлялась с тремором и не попадала в кнопки на клавиатуре.

Как-то она возвращалась с заправки, где залила полный бак, и по дороге заглянула в трактир. Лихо опрокинув полный до краев гранчак сивухи, она осмотрелась. Народу было много, все выпивали. Рядом стояла грудастая Варя и что-то рассказывала хозяину заведения. Лена сама не поняла, как её правая рука легла на жопу Варвары и начала её поглаживать. Потом приобняла, а правая нахально ухватила за сиську. Варя возмутилась. Но сначала ахуела. Потому что так крепко её еще никто не обнимал.
Муж облапанной,