был также незавершен, как и снаружи - просто кирпичные стены и бетонный пол. Дом был полон людьми. Это были худощавые, чем-то неуловимо похожие друг на друга люди неопределенного возраста и пола, которые, как казалось, бесцельно слонялись по комнатам и коридорам, изредка украдкой со странной улыбкой поглядывая на Костика. Костик почувствовал недоумение и обиду - никто не усаживал его за стол и не заводил с ним беседу, он был предоставлен сам себе в этом странном доме с его странными обитателями, и стоял как дурак с цветами и тортиком у входной двери. Наконец, он решился и начал самостоятельно исследовать дом - никто ему в этом не препятствовал. Многочисленные комнаты были пусты или почти пусты. В некоторых комнатах на полу валялись обрывки газет и тряпье по углам, гнилые матрасы и грязные тарелки с тухлыми остатками еды на покосившихся столах. От нечего делать Костик попробовал считать жильцов этого дома (для себя он почему-то окрестил их "родственниками"). Но сосчитать их оказалось совершенно невозможно - настолько они хаотично двигались и были похожи друг на друга.

Наконец, обидевшись и почувствовав, что сыт всеми этими странностями по уши, Костик решил уйти. "Родственники" заметили это:
- Вы уже уходите? К чему так торопиться. Как Вам наш дом? Хотите, мы покажем Вам подвал?

В сопровождении большой свиты Костик пошел вниз по лестнице. Подвал оказался обширным и темным лабиринтом. Ориентируясь в его коридорах главным образом по звуку шагов впереди идущих, Костик чувствовал холод. Судя по звукам многочисленных шагов, вместе с ним в подвал спустились почти все "родственники". Они шли не долго. Его подвели к какой-то двери, с лязгом открыли ее и пригласили внутрь. За дверью было очень холодно и очень темно. Костик слышал, как несколько человек зашло за ним следом, и дверь закрылась. А затем кто-то включил свет.

Это была довольно просторная комната, по замыслу строителей - душевая, поскольку вся была обшита кафелем с решетками слива на полу. По стенам располагалось несколько оцинкованных столов и промышленных электрических мясорубок. На полу стояли тазики с фаршем. У дальней стены на крюках висели мужские обнаженные тела разной степени расчлененности.

Очевидно, предполагалось, что Костя должен быть шокирован и деморализован этим зрелищем. Но Константин был готов к чему-то подобному, поэтому нисколько не удивился, когда "родственники" выхватили ножи, пилы, крюки и бритвы и с мерзким визгом ринулись к нему. Мрачно ухмыльнувшись, Константин подумал, что самое лучшее оружие для боя в замкнутых пространствах - короткие и тяжелые тесаки. Мгновенно раскрутив на месте свое тело как маховик, и раскинув в стороны руки с тесаками как лопасти пропеллера, Костян начал смертоносный танец дервиша. В считанные секунды нападавшие были изрублены в куски. Немногие уцелевшие с криками разбежались по дому.

Костян был чертовски зол. Он потерял полдня, потратился на бензин, дурацкие цветы и торт, вдобавок испачкал кровью свой любимый белый свитер и брюки. Крепко выругавшись и пнув ногой чью-то голову, он тяжелой поступью пошел наверх. Поднимаясь по лестнице, он немного колебался - побегать ли по дому и поубивать оставшихся в живых маньяков? или сразу ехать домой застирывать пятна на одежде? В итоге решил не тратить время на ерунду и решительно зашагал к машине. Микроавтобус завелся сразу, но не успел Костян проехать и десяти метров, как страшный удар и скрежет заставили его мгновенно сгруппироваться и выскочить из машины, тут же закрыть голову руками и откатиться в сторону.

Двигатель и коробка передач были разворочены. Очевидно, пока он был в доме, кто-то из "родственников" залил что-то в масло или топливную систему, превратив его любимую машину в груду металлолома. Издав хриплый рев, Костян пружиной подпрыгнул с земли и ринулся обратно в дом. Страшным ударом высадив дверь, скрежеща зубами и сверкая глазами, как демон смерти, он жаждал только одного - крови. Как вихрь, он пронесся по дому. Дом был пуст. Этого не могло быть, но это было так. Костян ринулся в подвал и залетел в комнату-душевую, где все еще горел свет. Комната была пуста. Не было ни мясорубок, ни столов, ни людей на крюках, ни кусков плоти от недавней битвы. Посмотрев на себя, Костян вдруг увидел, что его одежда тоже чистая. Не было пятен крови и на тесаках, крепко сжатых в руках. Однако, присмотревшись, Костян заметил, что они покрыты свежими и довольно глубокими царапинами и зазубринами, которых не было еще утром.

В задумчивости Костян поднялся наверх и не спеша обошел все комнаты еще раз. Как и в первый раз, он никого не встретил, зато нашел то, что просмотрел вначале - в одной комнате у стены был сложен большой ворох чего-то, прикрытого старыми газетами. Костян снял газеты и увидел сотни, тысячи, десятки тысяч совершенно одинаковых блокнотов, как тот, что он нашел на рельсах. Костян некоторое время молча смотрел на них, затем направился к своей искалеченной машине. Вернувшись с канистрой бензина, он облил стопки блокнотов и поджег. Выбил локтем оконное стекло, чтобы лучше выходил дым и поступал кислород. Долго стоял, наблюдая за горящим в углу костром, затем, спохватившись, бросил в него "свой" экземпляр. Когда огонь начал стихать, расстегнул брюки и принялся добивать пламя тяжелой пенной струей.

Когда пламя окончательно потухло, он вышел на улицу. Он почти не удивился, когда увидел, что его машина мирно урчит мотором. Выезжая по разбитой грунтовой дороге на трассу, Костян о чем-то напряженно думал. Внезапно хмыкнув, он протянул руку в сторону и сгреб с соседнего сидения обе книжки классиков французского экзистенциализма, Сартра и Камю, которых он так и не удосужился прочитать.

Открыв окно, он далеко зашвырнул их в придорожную грязь.
Вслед за ними, распугав ворон, полетели оба тесака.

udaff.com