в небо за моей спиной.
- Лико!
Я посмотрел по направлению его руки и ничего особенного не увидел. Ну, облака, верхушки деревьев. Когда обернулся, старика и след простыл.
Вот сука! – подумал я, – куда идти то, блять? Как он сказал, по какому-то залавку. Авача какая-то. Хуй пойми, а не лепота. Идиот я, чистой воды кретин. Сидел бы сейчас в Москве, или нет… летел бы в Ниццу, не важно. У меня дома этой лепоты, хоть жопой жри.
Я немного успокоился, выяснил у аборигенов что Авача, это местная река, а залавка, типа уступа. В этом направлении мне и следовало двигаться. Немного беспокоил тот факт, что в окрестных лесах водится хуева туча бурых медведей. Эту информацию я заполучил, проходя мимо стайки туристов, которую окучивал экскурсовод. Он ещё рассказывал, что район и город названы в честь погибшего на этих сопках партизанского командира Елизова. Уж, не от рук ли бурого мишки, – подумал я и затосковал.
Но какая-то неведомая сила заставила меня идти по берегу реки, и не зыркать по сторонам, как советовал ебаный Сусанин.
Когда мне посчастливилось добраться до уступа, была уже глухая ночь. А ведь мне нужно отыскать ручей, чтобы разбить лагерь. Ну, то есть просто упасть мордой в траву и уснуть.
Бурый мишка и ручей попались мне одновременно. Вероятно, медведь не заметил бы присутствия алчущего лепоты, но в кармане у меня неожиданно зазвонил мобильник. Видать у Бакина взыграло ретивое, и он стал наяривать шефу. А тот мне.
Мишка взвыл и косолапо двинулся в мою сторону. Я метнулся вверх по крутому склону, проклиная шефа, минетчицу Владу и Бакина. В кармане беспрестанно икал телефон, Топтыгин глухо гудел за моей спиной, а я рвал на себя землю, корни растений и торчащие из почвы коряги, пытаясь вскарабкаться наверх.
Когда вершина была совсем близка, и я уже праздновал победу, мне на голову обрушилась неведомая хуйня. Последнее что я помню – сноп радужных искр. После чего горизонт ушел вбок, и я потерял сознание.

***
Очнулся утром, у ручья. Во рту болело и чесалось, как будто я накануне закинулся жменей муравьев. Руки и ноги были истерзаны и покусаны мелкой камчатской сволочью.
Сбоку послышался плеск воды, и я приподнялся на локтях.
- Э…э… - попытался подать голос, но поперхнулся. Выплюнул изо рта куски земли вперемешку с травой и кореньями.
- Людиии! Помогите…
В воде перестали плескаться, видимо прислушиваясь. Ещё подумал, что если это Топтыгин, то мне хана, уже никуда не побегу. Но я был уверен - медведи не прислушиваются. Они сразу начинают отъедать голову или конечности.
- Вы здесь?
Я снова услышал плеск воды и успокоился. Понял, что выходят на берег. Прикрыл глаза и лёг. Теперь меня либо спасут, либо начнут есть.
- Привет, ты кто? – слышу приятный во всех отношениях голос и открываю глаза. Прямо передо мной почти голая девка. Утыканное веснушками круглое лицо, курносый нос, полные губы и мокрые волосы. Заметив, что я разглядываю её сиськи, девка поправила полотенце, которым прикрывалась.
- Чего пялишься?
- Я из Москвы, - говорю.
- Понятно.
- Да я не в этом смысле. Я тут случайно. Шел, шел…
- Куда хоть шел?
Мне было неудобно говорить, что взрослый дядька попёрся за тридевять земель, чтобы посмотреть на лепоту, и я соврал. Сказал, что я турист, заблудился и на меня напал медведь.
- Да ну!
- Так и есть. Тебя как звать?
- Меня, как ни зови, я не приду.
- А меня Лёша. Алексей.
- У тебя голова разбита, ты знаешь?
Девка метнулась к кустам, нарвала какой-то листвы, плюнула, растерла и приложила всю эту ебалу мне на лоб. Пока срывала листья, я успел разглядеть её упругий зад и короткие, сильные ноги.
- Тебе сколько лет? – спрашиваю.
- Восемнадцать, а что?
- А мне тридцатник.
- Да тебе уже на погост пора. А ты всё под юбки заглядываешь.
- Я не заглядывал… да и нет на тебе никакой юбки. И трусов нет.
- Значит заглядывал. Понравилось?
- А то. Попа хорошая.
- У меня ещё кое-что есть, - кокетливо сказала она.
В самый неподходящий момент снова зазвонил телефон.
- Лёша, как это понимать? Ты где?
- Я в Паратунке, на меня медведь напал.
- В какой, нахуй, Паратунке? Где Влада? Мне вчера Бакин черную жизнь устроил. Ты соображаешь, что ты делаешь, козлина!
- Идите нахуй, Владислав Петрович, – сказал я и нажал на сброс.
Я вскрыл телефон, вытащил батарею и зашвырнул всю эту ёбань в ручей.

***
Скоро полгода, как мы живём в деревянном срубе посреди леса. Здесь пахнет солнцем и сеном. Мы вместе ходим по грибы и ягоды, я ловлю рыбу и охочусь. Вокруг и внутри меня самая настоящая лепота.
Моя ненаглядная оказалась довольно весёлой девчонкой, и мы прекрасно ладим. Правда, я до сих пор не знаю, как её зовут, да это и не важно.
Вчера она научилась сосать хуй.

udaff.com