За Семенычем на полу оставались сквозные борозды от ногтей с обломками паркетной плитки, но прервать неторопливое движение наверное не смогли бы и пара БТРов, тянущих Семеныча в другую сторону. Перед тем, как окончательно исчезнуть, Семёныч из последних сил зацепился зубами за порог, но после очередного рывка Зины скрылся внутри комнаты вместе с порогом и затих. И тут из комнаты вышла сама Зина. До этого я реально думал, что дальше охуеть уже не смогу, но как же жестоко я ошибался… Возьмите какую-нибудь бегемотиху, оденьте её в портупею с цепями, обколите виагрой и закройтесь с ней в одном помещении – и вы меня поймёте. Пендосский «Шок и Трепет» по сравнению с этим – обыкновенный «Треск и Шёпот» блять. «Треск и Шептунок» даже.

Это был пиздец, полный и безоговорочный. Даже окно казалось мне охуенным путем к спасению, не смотря ни на четвертый этаж, ни на сваленный внизу строительный мусор – вот только не было у меня времени решётки грызть… А Зина всё ближе… Вот она уже в комнате… Тянет свою лапу ко мне, забившемуся в угол кровати… Я зажмурился, а Зина вдруг сказала: «Бум-м-м бля!» и затихла. Открыв глаза, я почему-то вместо Зины обнаружил перед собой расцарапанного Семеныча, с чугунной сковородкой в руках. А потом и Зинину жопу, которая даже в лежачем положении возвышалась над кроватью чуть ли не на полметра. «Бе-бе-бежим б-б-бля…» - проблеял Семеныч и резво поковылял к выходу, как-то неестественно расставляя ноги. Ясен хуй, уговаривать меня не пришлось, и уже через пару минут я, подгоняемый ревом разъяренного Зверя, вовсю съёбывался в направлении ближайшей подруги – благо жила она напротив.

С утра, когда кошмары прошедшей ночи немного отступили, я всё же решился наведаться домой. Зины уже, слава богу, не было, а разъёбанную ей в хлам обстановку Семеныч потихоньку восстановил. Даже почти без пиздюлей. Точнее почти без переломов. Еще примерно с год я прятался под кровать при любом подозрительном шуме с лестничной площадки, но Зина в нашем доме так больше и не объявилась. Хуле, сковородка походу заговоренная попалась.

А Семеныч так до сих пор при слове «Зина» мертвым притворяется и вонять сцуко начинает… Бывало скажешь скажешь ему что-нибудь вроде: «Семеныч, я вот только что из магаЗИНА…» - и всё, пиздец: зима, не зима – а окна на ночь открывай…

udaff.com