Секстилис 58 г. Д.н.э.
Древний Рим


Я сидел на жопе и смотрел на прохожих. Снующих туда-сюда по каким-то своим важным делам, мерно прохаживающихся, ведущих свои светские беседы, бегущих по важным поручениям. Почему я сижу на жопе на улице, я не знал. На какой улице я сижу на жопе, тоже было не ясно. Да и вообще я был, мягко говоря, в ахуе. Все вокруг были одеты как-то странно – мужчины в туниках, многие с оружием, короткими и длинными клинками, женщины тоже хуй пойми в каких драпировках, поллах и прочем шмотье. Все это не очень напоминало театрализованное представление, я же не долбоеб и могу отличить балет от реальной жизни. Мысли в голове спутались, я лихорадочно соображал, как себя лучше вести. Если я действительно нахожусь где-нибудь в Древнем Риме, хоть в это и не верится, важно не привлекать к себе внимания, и для начала затеряться в толпе. А хуле, в майке Барселоны с номером 10 и надписью МЕССИ на спине затеряться в Древнем Риме раз плюнуть.
Я поднялся на ноги и, улыбаясь отшатывающимся от меня прохожим, начал операцию «среднестатистический римлянин». Улочки города были достаточно узкими, поэтому я все время был в центре внимания. Мужчины смотрели на меня не очень дружелюбно, как бы ожидая команды ФАС, чтоб сразу надавать песдов странному чужеземцу, поставив его на место.
- рабство, рабство, выгодное рабство! – услышал я окрики зазывалы, и двинулся на голос.
- что за тема? – интересуюсь.
- увлекательнейшая и высокоприбыльная профессия раба! – зазывала ловко начал приседать на мои уши, уже закинул одну ногу и явно на этом не собирался останавливаться, - вариант повидать разные страны, новые знакомства, короче со всех сторон одни плюсы.
- делать-то чего? – продолжаю допытываться.
- сущие пустяки, - продолжает лечить, - работа непыльная. Ебашься себе на арене до смерти, всего и делов.
- заманчиво, - вслух размышляю, - но я пожалуй подумаю.
На ум сразу пришел Рассел Кроу в сияющих латах, и все телки шлют ему воздушные поцелуи, и все мужыки выражают респект.
Не моя тема. Я боец невидимого фронта.
Как меня зовут, я помнил. Хуле, Геннадий, он и в Африке Геннадий. А вот как я тут оказался, в упор не мог вспомнить.
Пока думал, не смотрел по сторонам, и, кажется зря. Ко мне подвалил капитан легиона, или блядь как там его, короче старший по тарелочкам, и попросил проследовать в отделение.
- не, я пожалуй сам как-нибудь, - начал мазаться я, убегая, но нарвался лбом на древко копья капитанского напарника.


Август 2009 Москва

«Уважаемый Геннадий Анатольевич, мы рады сообщить, что в наличии имеются горячие путевки. Италия. Рим. Специальная программа, посещение исторических памятников архитектуры, погружение в незабываемую атмосферу Древнего Рима. Скидки до 40 процентов. Ваш Джин-тур».
Такие сообщения приходили мне с периодичностью раз в три месяца на протяжении последних пяти лет. В этой конторе я как-то покупал путевку, и теперь на оставленный мной контактный номер спамили не по-детски. Обычно я просто не обращал на это внимания, иногда писал в ответ какую-нибудь чушь. Но за последние шесть месяцев в моей жизни произошло слишком много изменений, оставивших от меня прежнего наверное только паспортные данные, да грязь под ногтями.
Помяв свое опухшее ото сна ебло, я потянулся за пультом от телека. Люблю, знаете ли, с утра получить порцию говна в мозг. Настроение на отметке чуть ниже нуля, как и вчера и позавчера.
И вот именно в этот момент мне приходит сообщение, на которое я еще полгода назад я бы сочинил оригинальное стихотворное послание на хуй и занялся своими делами. Но сегодня все по-другому. Блядь, я просто устал, меня угнетает все, жизнь становится серой. Не черной, нет, тогда она полна эмоций, хоть и отрицательных. А именно серой, когда смотришь на все через огромную призму похуизма и безразличия.
- я еду! – громко сказал я в потолок. Знаю, что потолок хуй когда ответит, хотя выслушал от меня уже немало, но все равно говорю. А еще бзданул. Почему нет, потолок все равно не укорит.



- здравствуйте! – улыбаюсь, всем нравятся улыбчивые долбоебы.
- здравствуйте! – улыбается мне в ответ девушка на ресепшене. Она тоже знает об этом правиле.
- я повелся на вашу рекламу! – честно говорю я, - хочу купить путевку.
А сам думаю, что неслабо они поднялись за пару лет, вместо двух комнат теперь целый офис, и даже на секрекуклу на ресепшен разорились. В ответ получаю очередную милую улыбку и предложение дождаться первого освободившегося менеджера. Из двух. Коротаем время за беседой ниочем. Выясняется, что я не первый раз, а значит постоянный клиент, и сразу следует предложение кофе. После выясняется, что я холост, и следует предложение пирожных к чаю.
Пирожных я так и не попробовал, потому что освободился менеджер, и я был приглашен в специально отведенный кабинет для совершения сделки.
Вхожу в кабинет. Здороваюсь. Улыбаюсь. Охуеваю.
Сердце начинает ебашить, как десять здоровых мужиков на шоу японских барабанщиков. В голове всплывают миллионы воспоминаний: школа, соседняя парта, милая улыбка, огромные карие глаза, в которых я тону, дискотека в клубе, медляк, глаза в глаза, а я просто стою в стороне и смотрю, чувствую себя последним человеком на этой земле, но так и не приглашаю на танец. Летний вечер, беседка на детской площадке, портвешок три семерки, шумная компания. Она стоит рядом, в объятиях кого-то, но это снова не я, так близко и так бесконечно далеко. Поход с ночевкой, песни у костра, жгу «Вороны» ДДТ, потом «Метель», пьяный нестройный хор подпевающих, и она улыбается. Но не мне, ей похуй на песни, и блядь хочется взвыть от обиды.
Пока все это мелькает в моей голове, она смотрит и наверняка думает что-то про «долбоеб наверное», «врачи» и «вызвать скорее».
- Света! – наконец выдавливаю я. При этом блаженно улыбаюсь , как очарованный ефрейтор. Это мне беспесды дается трудно.
- да! – отвечает. Во взгляде вопрос в продолжение темы.
- Генка, - отвечаю, - Колобков.
Ну да, и нехуй смеяться, Колобков тоже имеет право на жизнь.
Она похоже вспоминает, улыбается, и уже явно теплее:
- охуеть! – из ее уст это звучит так чисто и невинно, - Генка!
Я и сам знаю, что я Генка, но все равно приятно.
- а ты очень изменился! – подходит, видимо будем обниматься. Все также тупо улыбаюсь:
- а ты ни капельки! Все такая же красавица! И больше двадцати тебе не дашь!
Сам смотрю на правую руку, кольца нет. Хоть это ничего и не значит, но становится немного полегче.
- да брось ты! – обнимаемся. Я прижимаюсь как следует, и это в первый раз за двадцать два года, как мы знакомы. Ощущения ничего так.
- а ты и вправду изменился! – улыбается, - возмужал. Прям завидный жених!
- я уже почти полгода, как в разводе, - сажусь на стул, в ногах-то правды один хуй нет, - и пока не тянет снова. А как у тебя на личном фронте?
- как сейчас модно