На холм могильный
Принес не лотос святой,
А простой цветок.
(Мацуо Басё)

Эта история произошла, когда я был вхож в “Ассоциацию стажеров Японского Центра”. Будущие “стажеры” перезнакомились на теплоходе “Антонина Нежданова” во время поездки в Тояму на международную выставку EXPO-2000. Всю дорогу туда и обратно осеннее Японское Море немилосердно штормило и болтало наше старенькое судно. Леча морскую болезнь обильными возлияниями, измученные пассажиры не вылезали из кают-компании. Там они усиленно бухали, азартно травили бородатые анекдоты и непрерывно орали дурными голосами “караокУ по-русски”. В результате, по возвращению на Родину все так передружились, что восторженно решили “не расставаться”, а замутить что-нибудь такое-этакое, обязательно связанное с Японией. Так и родилась идея создания “ассоциации”. Никакого официального статуса эта структура никогда не имела – “стажерам” даже в голову не пришло, что ее нужно регистрировать. Она существовала только в полудетском сознании ее членов, как тайная масонская ложа или виртуальная церковь Последнего Пришествия. До смерти замучив своими заседаниями нескольких поочередно сменившихся директоров Японского Центра, первые полгода адепты-дилетанты серьезно и вдумчиво придумывали “программу” и “устав” своей несуществующей организации. Еще полгода они проводили малопонятные собрания, на которые (для пущей важности) иногда притаскивали каких-то облезлых японцев. На этих собраниях все как попугаи твердили о необходимости “расширять японо-российские отношения в сфере культуры и малого бизнеса”. Насколько мне известно, дальше болтовни дело так и не пошло. Со временем эта организация не то чтобы распалась (то, чего не было, не может распасться), а просто как-то незаметно сошла на нет, как стихийные курсы вязания крючком бабы Мани.

Почему я вспомнил о ней? Мне кажется, SJM вышли на меня именно через нее. Сокращенно они называли себя SJM. Группа энтузиастов, решивших за свой счет приехать в Россию с концертами национальной японской музыки и песни. Мода на японскую культуру и прочую азиатскую экзотику давно привела к тому, что в нашей стране стихийно развелось много мелких клубов “русско-японской дружбы”, главным образом на дилетанском уровне изучающих оригами и икебану. Вот с одним из таких “почти официальных” клубов нашего города SJM и списались, попросив в частном порядке прислать приглашения. Возглявляли этот клуб самые обычные учителя самой обычной (даже без восточного уклона) средней школы. Такие же энтузиасты, как и напросившиеся к ним в гости музыканты. Как известно, если не нужно платить из своего кармана, русские люди завсегда готовы помочь. Поэтому хлопоты с утрясанием визовых формальностей не заняли много времени. Принимающей стороне удалось обеспечить гостям скромные, но вполне приличные театральные подмостки в актовом зале и благодарную публику в лице своих учеников (разумеется, выступления были задуманы как полностью бесплатные с обоих сторон). Организацию программы отдыха взял на себя я.

Почему SJM выбрали именно этот клуб? Не знаю. Видимо, только там согласились принять творческий коллектив без имен и званий. У них не было авторитетной поддержки не только японского МИДа, но и Генерального Консульства и Японского Центра. Они приехали как частные лица, как туристы, и мне пришлось основательно попотеть, разъясняя подозрительным таможенникам назначение громоздкого кото – японского варианта гуслей. Искать сопровождающего им пришлось тоже через неофициальные каналы, вроде упомянутой “ассоциации стажеров” и всяких “гильдий гидов-переводчиков”. Деньги за работу они предлагали смешные, поэтому неудивительно, что желающих сопровождать их не нашлось слишком много. Я до сих пор не знаю, почему согласился работать с ними.

Они приехали на пять дней. Группа состояла из шести человек. Собственно музыкантов было всего четверо, сверх того была одна певица. Как я сразу понял, профессионалов среди них не было вовсе. Только самый старший участник, организатор и художественный руководитель ансамбля Окада-сан вроде когда-то изучал скрипку, и на старости лет решил возродить былое увлечение. Да еще парнишка с совершенно русским именем Сёма (“сё” летать + “ма” конь = “сёма” пегас) поигрывал для души на саксе. Остальные были новичками-любителями. Тем не менее, по их рассказам, они успешно репетировали уже полгода и спешили поделиться с русской публикой своим искусством.

Шестым членом группы была Хироми, не имевшая никакого отношения к музыке. Она выполняла роль туркондактора. Туркондактор (не путать с лидером группы!) – был и будет коллегой и товарищем по несчастью, надеждой и опорой каждого русского гида-переводчика. Получить группу с туркондактором всегда считалось большой удачей. Как правило, эти молодые парнишки и девчонки на побегушках у всей группы “мала-мала гаварити па руски”, и их присутствие значительно облегчало работу гида. Поэтому из всей группы больше всего общаться мне пришлось именно с Хироми.

Она была смешной, толстенькой и озабоченной сразу всеми мировыми проблемами девчонкой. До сих пор помню ее такой – вечно суетящейся и переживающей из-за каких-то пустяков. У японских девушек (как, впрочем и у наших) ум и красота находятся в обратно-пропорциональном соотношении. Так вот, эта девчонка была ОЧЕНЬ умная. И очень честная.
– Как тебе наш город? – вкрадчиво спрашиваю я, ожидая привычных реверансов в стиле “ах, это дальневосточный Сан-Франциско!”, “ох, какие фееричные холмы!”, “истинно, пленительная старинная архитектура!” и т.д.
– Как бы сказать по-мягче, – она серьезно морщит крохотный нос, – Убогий, грязный и вонючий... Но ты не расстраивайся, бывают еще хуже. Ты Джамамалумпулу не видел!

Один раз она меня удивила.

– Ой, нас опять не встретили! Что же делать, как же быть?! Какой позор на мою голову! Я потеряю лицо перед уважаемым Окада-саном и другими господами! Вы, русские... у нас даже есть специальный термин “росиа тайму”... это когда никто не выполняет своих обещаний и опаздывает к назначенным встречам...
– Что ж, – мне становится обидно за соотечественников и я полушутя возражаю, – Зато у нас, у русских, широкая душа!
Она вдруг замолкает и несколько секунд напряженно думает, – Да, это так, – вдруг тихо и грустно говорит она, – Я люблю русских именно за то, что у вас душа широкая, а у нас, японцев, нет...

Может, поэтому они приехали именно в Россию?

Они не были похожи ни на одну из тургруппы, которые мне приходилось сопровождать до и после этого. Самое главное, что отличало их – некая невидимая с первого взгляда общность. Они не были родственниками, они принадлежали к разным возрастным, профессиональным и социальным кругам, но производили впечатление маленького дружного клана. Их не интересовали злачные места и запретные развлечения нашего порочного города, они всегда держались вместе. Конечно, их объединяла музыка, но было кое-что еще. Как-то раз я слышал историю про японца, объехавшего весь мир только ради того, чтобы отведать суси в разных ресторанах и написать об этом книгу. Мне кажется,