кошмар. Свистя измученными легкими, Джонни обреченно бежал по бесконечному темному коридору. Деревянные ноги не слушались, движения были медленными и скованными, как в воде. Вслед ему раздавался хрип волчков и сухой цокот их когтей. Не оборачиваясь, он знал, что они уже близко – он чувствовал спиной их жаркое зловонное дыхание. Еще пара ватных шагов, один прыжок мускулистого тела, хруст шейных позвонков и – конец всему. Уши заложило от дикого вопля, и Джонни проснулся. Сердце бешено колотилось. Он не мог понять, кричал ли он сам или кто-то другой. Он осторожно встал с кровати и вышел из своей детской. Предательски скрипящие половицы приятно холодили босые ступни. Не дойдя до родительской спальни несколько метров, он заметил, что дверь приоткрыта. Из темноты в скудно освещенный коридор торчали мамины ноги. Ноги были одеты в шелковые чулки, которые так любил Па. Одна нога была в домашнем тапочке, вторая, с аккуратным педикюром – босая. Даже не видя остального тела, Джонни сразу понял, что Ма окончательно и бесповоротно мертва. Кошмар превратился в реальность.

Стараясь не смотреть в дверной проем, он оцепенело двинулся в западное крыло. Вдруг где-то внизу глухо хлопнул дробовик, звонко посыпалось стекло и оборвался пронзительный крик Па. Через несколько томительно-бесконечных секунд раздался новый звук. Зародившись на низкой ноте, набирая силу и глубину, он постепенно заполнил собой весь дом. Упав на колени, Джонни закрыл уши ладонями и что есть силы закричал, стараясь заглушить, выгнать из головы этот кошмарный первобытный торжествующий вой.

Комната Элис. Джонни показалось, что за дверью идет какая-то возня, и кто-то жалобно всхлипывает. Трясущейся рукой взявшись за дверную ручку, Джонни долго не мог заставить себя опустить вниз бронзовый лепесток. Наконец, после тихого щелчка дверь по миллиметру начала открываться. В растущую щель Джонни увидел Элис, на локтях полулежащую под своей кроватью. Огромные безумные глаза на белом лице смотрели прямо на Джонни, посиневшие губы что-то шептали. Он хотел было распахнуть дверь и крикнуть ей, но в этот момент заметил, что в темноте под кроватью копошится что-то еще. Тело безучастной Элис слегка подергивалось, а из-за ее спины доносился хруст и чавканье.

Потеряв счет времени, Джонни сидел в кладовке, не в силах пошевелиться. Иногда он слышал, как Волчок бродит по дому, шаря по комнатам. Наконец, после того, как надолго установилась тишина, Джонни выбрался их пыльного хлама и поплелся сам не зная куда, как зомби. Ноги почему-то привели его к парадному входу. Сколько помнил Джонни, эти массивные двери всегда была заперты – Па для рейдов наружу пользовался специальной задней дверью, окованной листовой сталью.

Джонни увидел сгорбленную фигуру в папиной куртке, копошащуюся возле двери.

– Папа, папочка !!! – забыв про Волчка, Джонни со всех ног бросился вперед.

Фигура медленно обернулась и Джонни увидел, что это не Па. Это был вставший на задние лапы Волчок в папиной одежде. Морда Волчка была отмыта от крови и грязи, все волосы на ней были сострижены. Теперь оно было пугающе похоже на измученное человеческое лицо. Волчок вынул что-то из кармана и протянул Джонни. Джонни механически взял масляно блестящий черный предмет. Это была погнутая искореженная отвертка, липкая от свернувшейся крови. Задержав взгляд на Джонни, Волчок повернулся к нему спиной и снял последний засов.

– Нет, Волчок, нет... пожалуйста, не открывай дверь... там плохо... Па будет ругать, – Джонни еле слышно шевелил потрескавшимися губами.

Но Волчок, не слушая, с размаху ударил ногой в тяжелом папином ботинке закоксовавшуюся дверь. Обе широкие створки с треском распахнулись, и в затхлый коридор хлынули потоки морозного воздуха. Такого непривычно чистого, что Джонни чуть не потерял сознание. В черноте тихой зимней ночи плавно кружились крупные снежинки. Возле заваленного многолетним мусором крыльца начинался большой заснеженный двор, обнесенный ржавой оградой. За ней проходила дорога, а дальше виднелся украшенный рождественскими гирляндами фастфуд. По блестящему мокрому асфальту медленно ехали машины. В обе стороны тротуара шли празднично одетые волчки, ведя за руку волчат, весело переговариваясь и размахивая горящими бенгальскими свечами.

Потрясенный Джонни медленно повернул голову и посмотрел на Волчка. Забыв про него, Волчок неотрывно смотрел на яркие фонари, и по его морщинистому лицу текли слезы. Почувствовав на себе его взгляд, Волчок снял куртку, одетую прямо на полуистлевший костюм от Версаче, и накинул ее на плечи Джонни.

Джонни инстинктивно ухватился за протянутую мозолистую руку своей горячей ладошкой. Две взявшиеся за руку фигуры, маленькая и большая, медленно двинулись через глубокий снег к уличным огням.

udaff.com