Жалкую подачку в виде пособий и некоторых льгот нельзя рассматривать в качестве серьезной “жертвы”. А в нашей стране всю тяжесть общения с социальным дном берет на себя кто? Правильно! Бедный и средний класс, то есть обыватели, которые живут чуть лучше, чем это пресловутое социальное дно, и которые регулярно сталкивается с его непрезентабельными представителями. Взять хотя бы нас с Вами. Кого мы, казаки, шантажируем? Кто откупается от нас, давая деньги на “охрану” своей собственности? Отнюдь не олигархи в коттеджах – они нас просто не видят – а обычные дачники, которым мы можем при желании доставить некоторые неприятности, вроде камня в стекло или, на самый худой конец, “красного петуха”. Поэтому серьезно рассуждать о “социальном рэкете” как антагонизме и негласном общественном договоре богатейших с беднейшими не приходится... Антон Вольдемарович? ... Вы меня слышите?

Серый удивленно посмотрел на своего спутника. Гандоха Волдырь стоял как вкопаный и указывал прокуренным дрожащим пальцем куда-то в сторону от дороги.

– Что случилось?

– Там ... у забора ... – еле слышно выдохнул Гандоха, – Тихо ... он нас пока не видит ...

Серый проследил взгляд Гандохи и замер. В тени у дальнего сарая с глухим урчанием копошилась здоровенная лохматая туша. Передние лапы с длинными кривыми когтями-ятаганами курковали под снег какой-то бесформенный ком тряпья. На клыкастой голове чутко подрагивали косматые волчьи уши. На могучем загривке густо топорщилась жесткая шерсть.

– “Визуальный контакт с объектом установлен в... как и предполагалось, объект прямоходящий... цепь следов ведет к... аналогично прошлым наблюдениям, четкий отпечаток копыт на снежном насте имеет размер...” – пробубнив несколько фраз, Серый торопливо спрятал цифровой диктофон.

– Это он... Козлокопыт... брать только живьем... Гандоха! тфу, Антон Вольдемарович... обходи с подветренной стороны... я отрежу ему путь к отступлению слева... как отрабатывали, кидаемся разом по моей команде... шашку отстегни, дурак!... еще поранишь его... только бы не спугнуть, только бы не спугнуть... цуо шан гуан ху доу...

Казаки крадучись двинулись в сторону зловеще пригнувшегося зверя.

– Держите его, Антон Вольдемарович, голубчик! ... умоляю, хватайте за хвост!!! – уже целый час казаки неслись вслед за удирающим Козлокопытом, с треском ломая замерзшие кусты и корку на обледенелых сугробах. Козлокопыт отчаянно петлял, наплевав на рамки приличий – несясь галопом уже на всех четырех конечностях и нелепо подбрасывая зад. Однако Серый и Гандоха медленно, но верно настигали его. Внезапно перед жертвой и преследователями вырос двухметровый бетонный забор. Злобно щелкнув клыками, Козлокопыт с разбегу перемахнул через него. Следом за ним, сделав на руках “солнышко”, перелетел худой и жилистый Серый. Более приземистый и массивный Гандоха с воплем “банзай” прошел забор насквозь.

– Ушел, гад... да, батенька, это вам не тройной интеграл в уме брать... – Гандоха задумчиво отряхивал телогрейку от белой крошки. Тяжело переводя дух, казаки удрученно стояли в центре пустыря, распахнув верхнюю одежду и сжимая в руках шапки. От их непокрытых голов и расстегнутых тел валили густые клубы пара. Впереди виднелись руины заброшенной усадьбы. На ее стенах не было и не могло быть черного креста. Этот кирпичный двухэтажный дом стоял здесь чуть ли не с момента образования дачного товарищества, т.е. более 25-ти лет. С начала времен он был необитаем и заброшен. Даже никто из дачников-старожилов не знал, чей он, и есть ли у него вообще хозяин. По крайней мере несколько поколений детворы, выросшей здесь, боялось даже близко подходить к нему; передавая как эстафету леденящие кровь истории об оборотнях и вампирах. Казалось, дом был изначально построен таким – полуразрушенным и загадочным. Источенные солнцем, дождями и ветрами стропила жадно тянулись к полной луне, как исполинские обглоданные ребра. Сквозь дырявую крышу выглядывало звездное небо и расправляли свои заснеженные кроны деревья, а левая несущая стена была размыта ливнем еще 10-ти летней давности и давно осела, обрушив все левое крыло.

– Смотрите, Сергей Илларионович ... – впереди, за широкой полосой нетронутого снега, явно угадывались отпечатки копыт, – И посмотрите еще вон туда, – Гандоха перевел палец куда-то вверх. Из чудом уцелевшей дымовой трубы поднимался ввысь еле заметный на фоне ночного неба сизый дымок.
– Вы полагаете, в доме кто-то есть? Козлокопыт там?! – взволнованно спросил Серый.
– Modus tollendo ponens... сейчас узнаем, уважаемый коллега, – Гандоха решительно нахлобучил шапку и шагнул вперед по целине.

Но осмотр дома ничего не дал. Да, на заснеженном полу в пустых разрушенных комнатах они обнаружили много следов – как копытных, так и человечьих, но прячущегося Козлокопыта нигде не было видно.

– Постойте, Антон Вольдемарович ... тут что-то не сходится ... если есть труба, то должна же быть и печь? я правильно рассуждаю? ... но где же она? – кирпичная труба, больше похожая на массивную колонну, пронзала дом насквозь и уходила в потрескавшийся цементный пол первого этажа. Они еще раз тщательно осмотрели дом и обнаружили то, что пропутили вначале. В самом дальнем углу угловой комнаты был замаскированный люк в полу с утопленным медным кольцом. Осторожно взявшись за него, Серый медленно потянул крышку. Она легко поддалась и сквозь узкую щель выпустила яркую полоску света.

– Готов? Раз, два, три!!! – рывком распахнув люк, Серый и Гандоха с воплем ринулись вниз, навстречу неизвестности.

Серый и Гандоха с грохотом приземлились на дощатый пол, мгновенно приняв боевую стойку. К их удивлению, они обнаружили вокруг себя не смрадное логово Козлокопыта, а жарко натопленную чистенькую комнатку. Почти все стены занимали дубовые полки с монументальными изданиями. Гандоха мельком прочел названия на некоторых золотых корешках: “В.И. Ленин. Полное собрание сочинений” … “TALMUDI” … “И.И. ВайЖень-штейн. Эмпириокритицизм вульгарного юнгианства” … “Сказки народов мира. Том 931-й” … “Vadyan A. Tsvetnikov (Rhondonoid). Yuki-no Akebono”… Солидно тикали старинные напольные часы в корпусе из мореной сосны. В углу уютно потрескивала печка, на ее раскаленной комфорке дозревал кофейник. Закрытая дверь слева вела в соседние помещения. Широкий стол был покрыт зеленым бархатом. На нем возвышалась позеленевшая от старости бронзовая минора. В ее дрожащем свете над бумагами склонился немного удивленный, немного рассерженный, немного напуганный, немного обрадованный ... – Исаак Израилевич!!! Вы ли это?! – потрясенно ахнул Серый.

– Так-так-так ... как я понимаю, в мою скромную келью изволили пожаловать бравые казаки, Серый и Гандоха Волдырь собственной персоной, – Исаак Израилевич ВайЖень-штейн (а это был именно он) поправил золотое пенсне и провел рукой по седой козлиной бородке, – Ну что ж, весьма польщен визитом, весьма ... ради Бога, не стойте же Вы столбом, Сережа, это невежливо! Проходите к столу и представьте мне своего спутника. Я имею в виду, его настоящее имя ... да, и не забудьте