Говна то, не мылся всего три недели, хули там мыть? Само подсохнет и отпадёт. Нет же, с вечера мать разохалась, раскудахталась. Да ты грязнуля, да в баню только из под палки. Ну, ведь моюсь в душе, на заводе, но люди старшего поколения устроены иначе, баня и никаких гвоздей! С женщиной спорить, - ссать против ветра. Правы были древние волхвы, уступи женщине в малом; - одной ведьмой на белом свете меньше будет!

С утра пораньше, чтобы не маяться в очередях, к семи, тоесть к открытию, шурую в баню. Да собственно попариться то и сам не дурак, ещё со спорта приучен. Когда перед соревнованиями, чтобы за лишнее кило не попасть в категорию к убийцам, ходили с пацанами в парную и хлестались до полуобморока.

Вот она, наша старушка-баня поселковая. Утро, тишина, ни одной живой души, ха-ха успел, первым буду. И внутри тишина, как на погосте, ну, да и чёрт с ними, разденусь и в парилку. Бабка банщица потом зайдёт, отдам ей пятнадцать копеек и всех делов.
Ну вот, всё-таки есть кто-то, на дверце шкафа висит махровое, банное полотенце, тазика не хватает. psih_nv@mail.ru


Раздеваюсь, подхожу к большому, в полстены зеркалу. Критически осматриваю себя, не забыв при этом красиво поиграть мышцой. Апполон Пермский и Соликамский Евген-1й, право слово. Только у всем известного Апполона хуёк махонький, игрушечный какой-то. Словно ваятель постеснялся и в последний момент чересчур глубоко заехал теслом. Ну, мне в этом плане стыдиться нечего, не хуище конечно, но уж всяко разно не пиписька.

Вот же блин эксгибиционизм зеркальный, только о нём подумали, а он и рад стараться. Давай кровушку из мозга в свои каверны перекачивать. Да ляг ты, чего пыжишься то? Никто тебя не видит, окстись! Ишь беркут бля, сам на себя встал! Ну, так чё сказать в оправдание, - юность! Кто не помнит этих благословенных времён ежеминутной полуэрекции. Вспомнили? Молодцы, поехали дальше.

А дальше собственно захожу я в моечное отделение. В одной руке тазик цинковый яйцеобразный, в другой веник берёзовый. А мудак мой встал и показывает час дня, ну максимум полвторого! Заходим все втроём, в смысле с тазиком, закрываю дверь, поворачиваюсь и… получаю колоссальный эмоциональный удар. Прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки стоит моя соседка Надя, старшая меня на три года. Тоесть, мне восемнадцать, а Надьке двадцать один год. Стоит во всей красе, в чём мама родила и с теми же причиндалами, но заметно с момента родов окрепшими и взматеревшими.

Стою как дурак, пялюсь на Надькины титьки, на зверушку пушную и говорю вмиг охрипшим голосом: - Здравствуй Наденька, чё, помыться пришла? (во дурак!)
А Надька смотрит глазами по девятнадцать копеек на мой непомерно раздутый черенок и как то растерянно и вместе с тем обречённо что-ли говорит: - Здравствуй Женичка, ага, как-бы помыться хотела…Тоесть, решение на уровне подкорки видимо уже созрело, но в мысль пока ещё не оформилось.

- Надя, ты только не визжи, ладно? А то в кино в таких ситуациях бабы обычно визжат по Станиславскому. А сам в разгорячённой голове гоняю: - чё делать, чё будет?

И тут Надя еле слышным, тоже подсевшим голосом выдаёт: - Женя, госсподи, какой же он у тебя хороший, - и при этом делает ко мне шаг, прикоснувшись своим чудесным, бархатным животиком к этому разгильдяю.
Ну и это понятно. Мы же с детства вместе выросли. В одном месте машинки в песочнике взрывали, в сады мичуринские лазили…

Ох, зря ты девушка так, необдуманно, глупо. По-оберегись!!! Могучая струя ещё живых сперматозоидов под углом в сорок пять градусов(я ж говорю полвторого) взлетает вверх и с силой бьёт девчонке в горло и подбородок. Надька от неожиданности отшатывается, затем как-то очень уж мудро, по-женски улыбается и говорит: - Женечка, ты не думай. Сегодня ведь баня закрыта на санитарный день, это просто я у тёти Фени ключи попросила, она же мне тётка всё-таки. Никто Женечка не придёт, никто!!!

Надя берёт меня слегка прибалдевшего за руку и ведёт в парную. Я же, как жертвенный агнец, обречённый на заклание бреду за ней покорно и бездумно. Вижу её точёные плечи, изящно очерченную спину.., взгляд опускается ниже и я, задохнувшись наблюдаю это чудо, - задницу, ээ нет, девичью попку, чистую и не омрачённую нынешними целлюлитами.

В парной Надя поворачивается ко мне и говорит: - Женичка, ты тоже этого хочешь, ведь правда? – И прикасается пальчиками к моему члену. По сути, - это насилие!

Ребята, люди! Как жаль, что эти минуты первых поцелуев, первых девочек, первого кульминационного вскрика нельзя повторить. Как жаль, что первая девочка бывает только раз в жизни. У меня это не первая, но… вторая. Ну а что первая, неумело, сумбурно, - суета!

Мой герой уже снова, вовсю обездоливает итак ни черта не понимающий мозг. Встал! А Надины пальчики скользят по нему как по волшебной свирели Пана, заставляя ещё больше напрягаться то, чему напрягаться уже некуда. – Женя, поцелуй меня,маленький мой любовник.
И я начинаю жадно целовать Надины губы, шею, плечи. А девушка изгибается в моих руках и подставляет под поцелуй свою чистую и по неземному прекрасную грудь. Затем она мягко отстраняется от меня и, глядя мне в глаза, говорит: - Женичка, ты будь со мной по ласковей, по нежнее, я ведь девочка.

Ну, так ясен перец не мальчик, по-моему это и без очков видно. И тут меня осеняет! Надька то оказывается, ещё ни разу в свои годы не была с мужиком. Да не вопрос, поможем! Я же всё-таки комсомолец и отступать перед трудностями не наша стезя, не по Советски это!

Надя ложится на спину, на деревянный полок и, заглядывая мне прямо в душу, за руку притягивает меня к себе. Раздвигает ноги и ставит их, согнув колени на края лавки. Товарищ Бог, а я ведь могу и сознание потерять. Я впервые по человечески, на расстоянии полуметра наблюдаю это чудо, этот эдельвейс! Сдержать меня уже не сможет ничто на свете. Что, растрел? Стреляйте сатрапы! Возлегаю на Надю верхом и вслепую пытаюсь попасть мятежным членом, в эту напёрсточную щелочку. Да он и не думает влазить. Велик? Да нет, скорее это там, внизу всё очень маленькое и не разношенное. Надины пальчики пытаются мне помочь. С грехом пополам я всё-таки вставляюсь на полшляпки. А Надьку уже по-моему ничем не остановить, озверела девчонка. Она,не переставая целовать мои губы, работает тазом, одновременно помогая себе руками, я же сверху делаю всё, от меня зависящее. И вот оно, случилось.

Надя вскрикивает, и я инстинктивно приостанавливаю своё победное наступление. – Нет Женичка, нет! Только не останавливайся. Ещё минуту, а может и меньше продолжается это кошмарное сумасшествие, а далее следует взрыв. Кроваво-чёрная пелена застилает мой взор, я наполовину теряю сознание, а Надя пронзительно вскрикивает и бессильно вытягивается на лавке. На автопилоте отваливаюсь в сторону и падаю без сил рядом со своей нечаянной любовницей. Смотрю на член и понимаю, видимо вот так выглядел Олег Кошевой после пыток в фашистском застенке.

Быть может так приходит инсульт, при ближайшем рассмотрении? Ну что ж, поживём, увидим!

Проходит