к нам на кафедру! мы новую спецальность открываем, нужен штатный преподаватель... название специальности пока не утвердили, но за основу думаем взять твою научную работу, Нифиговую Хренотень, профессор Абрам Израилевич о ней очень высокого мнения ... назовем твой спецкурс как-нибудь позаковыристее..., – выпустив тонкую струйку дыма, Эксперт мечтательно прикрыл глаза, – Что-то вроде “Макроэкономическое хренотенестроение” или “Хренотинг, маркетинг и лизинг в разрезе современного нифигизма” ... чуешь? главное, чтобы звучало помоднее, посовременнее! народу в этом году набрали море, в основном бабы, хе-хе-хе, есть и симпатичные, так что будет нам с тобой где развернуться, – Эксперт лукаво подмигнул Савику, – Просто малинник!

За дверью шумела перемена между парами, а в маленькой лаборатории Эксперта было нечем дышать от табачного дыма. Славик сотрудничал с Экпертом уже несколько лет. Можно сказать, это был взаимовыгодный симбиоз – Славик в любое время получал ответы на все интересующие его вопросы, а Эксперт автоматически становился соавтором любых работ Славика. С трудом балансируя на шатком стуле, Славик тщетно пытался и не мог понять – как же можно, за их же деньги, грузить несчастных доверчивых студентов таким ужасом и бредом, как его Нифиговая Хренотень?

– Нет, после защиты я ухожу из науки, – наконец выдавил из себя Славик.

– Правда? Очень жаль, – Эксперт был явно огорчен.

Время медленно, но неумолимо приближалось к защите.

– ... Как видно из графиков, Сам Самыч, прибыль ожидается уже в начале второго года, – Славик остановил слайдшоу и украдкой перевел дух, пытась понять по свинячьему рылу Большого-Дядьки-Из-Администрации, какое впечатление поизвела на него тщательно продуманная, много раз отрепетированная перед зеркалом презентация.

...

Несколько лет прошло с институтских времен. Почти сразу после успешной защиты Славик уволился. Сделать это (и защититься, и уйти из института) было невероятно сложно, но у него все получилось. Как вылизывался финальный текст, подгонялись акты испытаний, писались отзывы, собирались акты внедрения – весь этот кошмар вспоминать не хотелось. Но сам день защиты запомнился до мельчайших подробностей. Вернувшись домой смертельно уставшим, после междусобойчика на кафедре и многочисленных поздравлений, Славик все-таки собрал последние силы и совершил давно и тщательно продуманный ритуал. Скинув пропитанный потом костюм и натянув дачную штормовку, глубоко заполночь он выволок на пустырь за гаражами все плакаты, распечатки, книги, препринты, стопки дискет – все-все-все, что имело хоть какое-то отношение к Нифиговой Хренотени. Облив внушительную кучу заранее припасенным бензином, он, насмерть пугая припозднившихся собачников, в мрачных отблесках бушующего пламени с десяток минут исполнял неистовый шаманский танец, сопровождаемый периодическим воем и пронзительными вскриками. Когда померкли последние всполохи, с Нефиговой Хренотенью было покончено раз и навсегда, а ее мрачный призрак ушел в астрал, навеки растворившись в холодном звездном небе, вместе с жирными хлопьями бумажного пепла. В ту ночь Славик впервые за полгода заснул сном младенца.

...

Большой Дядька молчал подозрительно долго.

– Если у Вас есть какие-то вопросы, уважаемый Сам Самыч, – скороговоркой затараторил Славик, – То я, то есть, наша компания с радостью ...

– Славка, не гоношись, – веско оборвал его словоизлияния Большой Дядька. Степенно помолчав, он снисходительно добавил, – Проектик мне ваш нравится ... ага ... продумано все неплохо ... смотрю, башковитыми ребятами ты там рулишь, да и сам не промах, ага?

Славик зарделся от смущения.

– В общем, мы с товарищами еще докумекаем детальки ... ага ... откаты там, сам понимаешь ... но думаю, всю необходимую помощь и зеленый свет мы вам дадим ... ага ...

Скрипнув ногтями, Славик что есть сил уцепился за край дубовой столешницы, чтобы не взвиться до потолка от восторга.

– Тендер мы двинем ... у руля поставим двух толковых парнишек, одного твоего и одного мово ...

– Сам Самыч, но я полагал, что я лично возглавлю... – неизвестно почему, у Славика вдруг екнуло сердце.

– Да брось ты! – Б.Д. недовольно поморщился, – Бизнес этот, купи-продай, чего тут мудреного? ... не с нуля же начинаем? ... к тому же, когда такие люди как мы с Пал Палычем жопки ваши прикрывают, вообще бояться нечего ... достаточно, чтоб у ребят мозги варили, и все будет в ажуре ... ага ... а тебе этой ерундой заниматься не к лицу, на тебя у меня более серьезные планы...

Направление разговора все меньше и меньше нравилось Славику.

– Тебе мне порекомендовали как подающего ... точнее, подавашего надежды молодого гения, который ни с того ни с сего вдруг ушел из науки в бизнес ... чего в завязку-то кинулся? научные наработки, говорят, ни за хер собачий слил... – ухмыльнувшись, Б.Д. доверительно наклонился в Славику, – Небось жену свово завкафедры трахнул, а? тут-то тебя и ушли, гы-ы-ы...

– Но это меня не касается, – тон Б.Д. опять стал сухим и серьезным, – Я тут, как ты знаешь, почетным деканом недавно стал ... ага ... ученой степени нет, неудобно как-то перед товарищами ... в общем, чтобы на фуфло не размениваться, решил сразу докторскую писать ... так вот, писать за меня будешь ты ... а чтобы тебе проще было, тему мы возьмем твою же ... черт, как она называлась? – Б.Д. озабоченно пошелестел бумажками на столе, – Да вот же она ... Ни-фи-го-ва-я Хре-но-те-нь ... (ну и названьице) ... а чтобы никто не догадался, переименуем ее, скажем, в ... Ебонистическую Нихуевину!

Славику вдруг стало нечем дышать. Теперь он цеплялся за столешницу как за спасательный круг, пытаясь удержаться на краю распахнувшейся под ногами пропасти, из глубины которой похоронным набатом что-то продолжал глухо бухать голос Б.Д., и злорадно скалила гнилые клыки воскресшая Нифиговая Хренотень.

– Наука, это ж... – Б.Д., казалось, не замечал состояния Славика. Его утонувшие в складках жира цепкие холодные глазки заволокло мечтательной поволокой. О чем он задумался? Очевидно, он вспомнил свою незаконченную восьмилетку в глухом леспромхозе, пудовые от налипшей грязи, чавкающие по бездорожью на первый урок резиновые сапоги... Наверное, в нахлынувших грезах ему явились бывшие одноклассники-зубрилы, которых он, первый двоечник и хулиган, в свое время частенько поколачивал за лесопилкой. Сколько воды утекло ... Где они сейчас, школьные друзья-товарищи? Многие, как и он, перебрались в город. Некоторые пошли в институты и университеты, получили высшее образование, а двое даже стали учеными, кандидатами наук, в то время как он рвал конкурентов, занимался бизнесом и уныло богател, ожидая своего часа и готовясь прорубить себе дорогу в политику ... ага ... Б.Д. с трудом вырвался из объятий сентиментальных грез. От нахлынувшей беспричинной грусти голос его на мгновение утратил властные нотки и наполнился давно затаенной печалью, – Наука, брат, это ... НАУКА!

...

“ ... концептуалогическая диаметральность ... эсхатологизм бифуркаций ... ” – Славик