– Мерзавец! Подонок! Поматросил и бросил! Вернись, я все прощу! – несомненно, она кричала что-то в этом духе. Чему равно ускорение свободного падения?


Глава I.

Нет, конечно – сидя на полу его номера в десять татами, она кричала не только это.

Как типичная русская женщина, она, конечно же, ненавидела комнаты в традиционном стиле за дискомфорт и отсутствие неумолимых как колесо Сансары шкафов и трюмо, совдеповская тяга к которым навеки засела на уровне генов еще со времен мам и бабушек. Но при этом она обожала секс под «феншуйный» скрип циновок и сухой треск цикад за окном. Подражая древним аборигенкам, она считала стильным закусить зубами лист рисовой бумаги, «для приличия» – якобы, чтобы не тревожит других обиталелей постоялого двора слишком громкими криками страсти.

« ... глухой неторопливый звук копыт ... мерное убаюкивающее позвякивание сбруи ... еле слышная, унылая песня одинокого всадника, чей ночлег еще много ночей будет отвещать лишь убывающий месяц ... дрожашие на ветру, на длинных тонких шестах, выгоревшие голубые ленты ОБО вдоль дороги... »

Брызгая слюной, забыв о потекшей косметике и сбившейся прическе, бесстыдно раскинув в строны не особо идеальные ноги ... короче, сидя на соломенном полу его номера, она исторгала из перекошенного от ярости рта значительно больше лексических единиц, чем требовалось для адекватной передачи информации. Но суть ее путанного, многократно повторяющего и явно избыточного (даже с учетом алгоритма сжатия данных Хаффмана) словесного потока сводилась именно к этому – извечному Вою Брошенной Бабы. «Причем, именно русской бабы» – холодно хмыкнул он про себя. Как он знал по своему опыту, бабы других пород ведут себя более достойно.

Но ее можно было понять. Быть просто брошенной – это одно. Но быть равнодушно кинутой любовником при живом муже, который долгое время все знал, но вел себя как тряпка? А когда вдруг, ни с того ни с сего, решил несмело и нелепо качать свои законные права, молча и прилюдно получил по морде, в лучших традицициях русского алогизма – это что-то. И теперь, для восстановления товарно-офисного таблоида, униженный благоверный уныло сидит дома в неоплаченном 2х-недельном отпуске (это накануне сдачи годового проекта!!!). В итоге начальник-туземец, безжалостный и неумолимый как чугунная мясорубка завода им.Кирова, уже публично и бесстрастно отодрал несчастного в тощую мозолистую задницу. И теперь (кошмар!) несомненно урежет ему и без того крохотный бонус.

« ... молчаливое стадо, устало бредущее в гору ... тугая стена воды, беззвучно бъющая из низких туч в измученную жаждой землю, там, за дальним перевалом ... едва слышные, редкие раскаты грома ... порывы ветра с той стороны, приносящий дурманяще-свежий запах дождя ... »

Итого, сухой остаток необдуманной интрижки – потерянные деньги (на которые планировалось смотаться в Тайланд), непонятки с мужем (впрочем, вполне разрешимые при помощи умопомрачительной ночнушки, купленной специально ради этого бездушного подонка, вкупе с совершенно неотразимыми духами новой линии Сисейдо), и ... самое страшное и неприятное – живое посмешище, роль главной героини скабрезнейших сплетен, всей бабской половины русской колонии района Минато-ку, на ближайшую пару-тройку месяцев. Явный прогар.


Глава II.

Она говорила, говорила, срывалась на крик, ненадолго замолкала, сбивалась, и снова говорила ... кричала, проклинала, оскорбляла – но он не слышал ее. У него давно выработалась замечательная способность – он умел не слышать собеседника. Равно незаменимая вещь в работе и личной жизни.

В общении с занудным клиентом он вдумчиво похмыкивал, глубокомысленно качал головой, иногда удивленно вскидывал брови «наруходо! ... аааа ... со-ка!» («ах, вот оно как! ... да что вы говорите!») ... примерно 1 раз в 5 секунд, как того требовал суровый этикет этой абсурдной страны. Лишь только когда вторичные синасписы мозжечка улавливали вопрос в начале очередной тирады – включался спинной мозг, и удовлетворенный собеседник получал именно такой ответ, какой хотел услышать.

Примерно тоже происходило при общении с женщинами, в основном – с местными или землячками, реже – пиндосками и аргентинками. Правда, в этом случае необходимость тревожить периферийную нервную систему возникала значительно реже, все решалось на уровне условных рефлексов. Благодаря этому он имел репутацию очень чуткого и внимательного собеседника, успешного переговорщика, и ... просто душки.

Поэтому он не слышал ее. Обычно, в таких случаях его мысли были заняты текущими проблемами. Но только не сейчас.

« ... призрачные конники, плывущие над бескрайней остывающей Гоби ... безжизненные и холодные развалины Каракорум, в которых уже сгустились ночные тени ... среди них, видимые даже отсюда – окрашенные угасающим закатом, кроваво-алые колонны священных 108 субурган храма Эрдэнэзу ... »


Глава III.

* ... Он встретил ее случайно. Международный университет города Цукуба. Префектура Ибараки-кен. Наметанный глаз сразу просканировал весь ТТХ достоинств и недостатков – крепкую как орех жопу, невнятные сиськи, узкую талию и прямую осанку, не очень чистую кожу и ... в тот момент, когда устало-похотливый взгляд бесстыдно и привычно лапал лицо, что-то произошло. Она случайно посмотрела в его сторону – и годами не дававший сбоя прицел сбился, сканер перегорел и по собственному желанию ушел в утиль. Потрясенный, потерявший ориентацию, он некоторое время просто стоял, не замечая ничего вокруг.

– Почему я их терпеть не могу? – он раздраженно скривил рот и передернул плечами, – Ты же сама знаешь! Они ограничены, зашорены, неискренни. Мы значительно духовнее и развитее их.
– Ты не совсем прав, – ее голос, как всегда, звучал мягко и задумчиво, – Мы с тобой хорошо понимаем друг друга, потому что наши народы близки. Они же совсем другие, и я тоже не понимаю их. Но ненавидеть или презирать их за то, какие они есть ... это все равно что ненавидеть дождь, потому что он мокрый ... снег, потому что он холодный ... а горы, за то что они неприступные ... но ведь если бы они были другими, эта страна тоже была бы другой ... возможно, не такой прекрасной.

* ... Он сделал все, чтобы они встретились вновь. Это было несложно. Хочешь править миром? Сделай так, чтобы желания окружающих совпадали с твоими. Объединить две делегации – что может быть проще? И те и другие говорят по-русски и любят бухать, так что хозяевам меньше хлопот – варвары развлекают себя сами. Поэтому, на всех утомительных приемах и многочисленных «номикаях» они сидели рядом.

– Да, я помню ту поездку. – кажется, она поизнесла это чуть тише, чем обычно, – Тогда с тобой еще была та русская девушка? А сейчас она, похоже, чем-то опечалена?
За то мгновение, на которое она вскинула на него глаза, он так и не успел понять их выражение: грусть? насмешка? сарказм? печаль? или ...
– Девушка? а ... ну да, вспомнил! Мы с ней старые друзья. – он запнулся, – И кстати, она замужем, – зачем-то совсем не в тему добавил он.

* ... Он знал о ней практически все. О ее семье