взглядом сверкнул сверху вниз, каким-то особенным образом разглядывая Гуффи.

- Уи хэв лабараторыя беспезды. Намешать бы йиму пойзона и прогнать порожняк што это испаренийа балотные или багги-киллеры неибаццо. Или – где щас передовая? – отправить бы ево первым же трейном в Боб….

Он не договорил и оглянулся на оклик. Почти одновременно с этим Гуффи вырвало, на его и так испачканных сзади штанах расплылось омерзительное коричневое пятно, и он успокоено уснул. На лице его блуждала дебиловатая улыбка.

На дороге, уперев руки в бока, стоял капитан Донни Дак. Микки непроизвольно вытянулся и быстро пошел ему навстречу:

- Сир, нах! Дакладываит сиржант Микки! За время вашева атсутствия achtung! не выявлено за исключением группового насилия над солджер Гуффи, юзинг ево бессознательное кондишн! В остальном все заебись, охранение ловит ништяки и прецца от beer&chips беспезды!

- Расслабицца беспесды! Гет факд этава иблана, гаваришь? Харашо. Гуд, гаварю. Нада ж салдатам нашего доблестнава абъекта палучить релаксейшн . Пидар не герл, жениццо не надо, а, Микки?

Капитан захохотал и пошел к лаборатории напрямую, по траве. Микки устремился за ним, и скоро они исчезли внутри. Гуффи продолжал сладко спать и не услышал, как в лесу чего-то сильно испугалась сорока и, застрекотав, низко пролетела над озером, направляясь к расположенному неподалеку городу.


3.


- А чего же там дальше было, дедушка?

- А дальше, внучек, было вот что. Долго ли, коротко ли, крались наши богатыри по лесу, а только увидели, в конце-то концов, логово вражье, логово лиха черного. А там лиха этого тьма-тьмущая, да еще сорок-сороков. И ждали они в засаде лежучи, тихо как мыши, три дня и три ночи, да потом еще три раза по стольку. И дождались они минуточки желанной. Когда мать сыра-земля сама травой их укрывает, да небушко голубое дождями супостата в дом гонит, да ветер-братик все звуки заглушает. И поднялась тогда сила богатырская, да выхватила гром-горшок волшебный, да взмахнула плетью-саможженкой, что в тот горшок вставлена была! И швырнул главный богатырь той силищей во врага – змея лютого! И громыхнула земля, и шел тот гром из края в край, из земли в землю. И улыбались люди, и расправляли свои спины, и радовались грому тому!

- И победили богатыри, а дедушка?!

- Победили, внучек. Да только не совсем. Сгинули все вороги как и не было, а только люди бают, что зло их и до сих пор на нашей земле таится, ходит черной тенью-плесенью по ночной стороне и ищет себе жертву среди люда нашего. Так что беги-ка ты спать, а то вон и ночь уже надвигается, дли лихого дела самая пора.

- Спокойной ночи, дедушка!

- Спокойной ночи, внучок мой! Вот целую тебя в лобик на ночь. Беги, давай-ко….Беги- ко…Ушел што ль, пострелец нах? От и заибца нах, пусть спит. Щас косяковского дуну, запью вискарем ниибаццо зловредным и тоже откинусь. А и правда, о каком таком остатнем зле народ та пиздит? Хуй их разберешь, ебланов. Гонит поди народ, аццкий сотона, гыгыгыгыгыгыгыгыгы!


P.S. Все догадки по ходу данного повествования и попытки опорочить кого-либо, преследуются строго, беспезды и по закону. Во время написания рассказа пострадал только один падонок поскольку таковое написание без допинга невозможно в принципе.

Оле-оле(с)
Дядько Глым

udaff.com