— В общем, Старика нужно убрать, — сказал Бардину собеседник, доставая сигареты.

Некоторое время тот обдумывал услышанное. Лицо его ничего не выражало, лишь бесцветные, словно речной лед, глаза подернулись легкой пленкой, став похожими на тусклые камешки. Собеседник молча ждал.

Наконец глаза-камешки ожили.

— Зачем тебе это нужно? — произнес Бардин, ловя на прицел зрачки своего визави. Он был не просто киллером, но другом сидящего перед ним человека, а потому мог позволить себе такие вопросы. — Какой из него теперь конкурент! Не сегодня-завтра ласты склеит…

Тон его не предвещал ничего хорошего, но Зарецкий знал, что это всего лишь внешняя ширма, за которой кроется нежелание браться за сомнительное дело. И он не собирался отступать: врожденная изворотливость научила его находить ключики ко всем нужным людям… Бардин, он же наемный убийца по кличке Крокодил, здесь не был исключением. К примеру, он любит, чтобы его боялись, но при этом за глаза презирает тех, кто в чем-то проявляет свой страх.

«Я не боюсь» — сказал себе Зарецкий. Спина бизнесмена покрылась холодным потом, пропитывая сорочку и пиджак от Версаче, но он заставил себя выдержать немигающий, как у ящерицы взгляд и спокойно закурить.

— Понимаешь, ничего иного не остается… Этот старпер меня который год за глотку держит, хлеб отбивает… Короче, всю малину перебил, — огорченно сказал он, всё так же глядя Бардину в глаза, и выпустил дым. — Я против мокрух, ты сам знаешь, но он и так уже свое отжил, хрипит, кашляет, инсульт этот, опять же…

— Так это ты его, чтоб не мучился, добить решил? — крокодильи глаза недобро усмехнулись.

Зарецкий прокашлялся в кулак.

— Ну я же деловой человек. Он у меня, понимаешь, заказ на четыре лимона отнял, такая сделка сорвалась! Но, главное, сроки пока терпят. Вот если бы он отказался…

— Или если бы умер, — промурлыкал Бардин, не глядя на него.

— Ну да, да. И кому от этого хуже будет? Бизнес есть бизнес…

— Ага, — в голосе Бардина звучала немыслимая доля сарказма. Это можно было толковать двояко: либо он попросту не воспринимает его всерьез, либо, что вероятней, решил поводить за нос, прежде чем согласиться. Что ж, его право…

— Слушай, да чего ты? — Зарецкий почувствовал глухое раздражение, но не дал всплыть эмоциям на поверхность: если сейчас завестись, всё полетит к чертям. — Я тебе это все объясняю, потому что ты друг мой. А чтоб я еще перед кем-то вот так стал оправдываться…

— Да? — Бардин приподнял бровь. — А ты уверен, что какой-то идиот кроме меня на такую херню еще мог бы подписаться? И уже в который раз!

Зарецкий предпочел промолчать, что было признаком слабости. Но что делать?.. В этом весь Крокодил: все кишки вымотает, пока с ним о чем-то договоришься. Из-за этой своей переборчивости он к сорока годам так и остался не особо востребованным «карманным» киллером, обходящимся небольшими гонорарами. Правда, благодаря ей же он до сих пор жив, и даже семью имеет, что для киллера вообще немыслимо.

— Где он сейчас? — Бардин лениво ковырял вилкой жульен, квадратные челюсти двигались, как жернова. Он сидел так, чтобы одним глазом следить за ресторанной стоянкой, где оставил автомобиль. Тачка не была новой, но у Крокодила в последнее время было туговато с финансами, и Зарецкий это понимал, а Бардин понимал, что он понимает, и, наверное, тоже злился себе потихоньку. И в самом деле: кому понравится, если тебя пытаются купить задешево, а тем более, если это друг, причем такой заклятый друг, которому лучше не отказывать…

Тем не менее, он проявил к делу интерес, задав наводящий вопрос. Это уже хорошо.

Зарецкий приободрился:

— Валяется в отделении неврологии, в палате интенсивной терапии… Но могут в любой момент обратно в реанимацию отправить. Говорят, едва копыта не откинул… Едва!.. — он кисло скривился. — Да ты пойми, Коля, я полгода к его жене своего человека подводил, он театральный артист, кстати… И всё шло как по маслу, ну он её трахнул, бросил, обычная картинка…

Продолжая есть, Бардин понимающе кивнул.

— …а потом мы уже хотели Старику снимки подбросить, а она возьми и повесься! Идиотка, дура молодая, неврастеничка — влюбилась в этого манерного клоуна, которому в обычной жизни только мальчиков подавай… Но Старик, понимаешь, оказался еще дурней. Он если б узнал, в чем дело, сам бы её в землю закопал! А вышло так, что его в реанимацию с инсультом уложили — очевидно, старый решил, что она про Верку всё узнала, оттого и вздернулась…

— Что еще за Верка? — поинтересовался с набитым ртом Бардин.

— Да подстилка у него есть одна, наркоманка пятнадцатилетняя. К тому же с легкой дебильностью... — Зарецкий болезненно поморщился. — Он ей шоколадки дарил, наркотой подкармливал, дочкой называл… Сволочь. Своих-то детей где-то по дороге растерял…

— Надо же. У него что, были дети?

— Были когда-то. Да сплыли…

— Если он при смерти, подбрось ему эти фотки, да и всё! — покончив с жульеном, Бардин ковырнул ногтем в зубах. — Оно его и добьет! Зачем усложнять?

Обойдя тоскливым блуждающим взглядом полупустой зал, Зарецкий покачал головой.

— Нельзя, понимаешь, оно неизвестно как сработает… А вдруг он от этого — наоборот — выздоровеет враз? У него сейчас душевная травма, что жену не уберег, в общем, дополнительный груз на психику. Ну а представь: узнает он, к примеру, какую змею пригрел, так камень с души тут же и упадет! Он и оклемается... — Бизнесмен шмыгнул носом. — Понимаешь?..

Он запил затяжку глотком кофе и раздавил сигарету в пепельнице. С последней сказанной фразой костюм на нем будто сразу обвис. Бардин, плотный, лобастый, похожий на кентавра с головой рептилии мужик, пожал плечами.

— Я тебе говорил, что заказами уже не занимаюсь…

— Ну последний раз, ну Коля, я ж плачу сразу, ты меня знаешь. Проведу сделку и завяжу к чертям. Буду честный бизнес вести, без всех этих…

— Я это уже где-то слышал.

— Коля, ну что ты, в самом деле!.. Я серьезно говорю. Получишь своё бабло и гуляй на все четыре стороны! Можешь и сам завязать, я же не насилую. — Он знал, что выбора у Бардина всё равно нет, а потому решил хоть чуть-чуть подсластить пилюлю:

— А помнишь, как мы на втором курсе с общажными нажрались? А? Целый год вот так же квасить сможешь! Свадьбу дочке справишь, машину ей купишь…

— На машину не хватит, — шевельнул углом рта Бардин, глядя в пустой горшочек.

— Смотря какую машину, — Зарецкий фальшиво, но предельно доброжелательно улыбнулся, и, поскольку собеседник не спешил поднимать глаз, добавил: — Денег хватит, не боись… Может, еще и компаньоном моим станешь…

— Да не надо это мне на хрен! — зло отмахнулся Бардин, — Не моё это…А даже если б я и взялся проблему решать, так ты ж мои методы знаешь — подушка на лицо и маслина промеж глаз. И всё.

— Нет, нет, надо так, чтоб комар носу…

— Так хули ты тогда?.. — в Бардине прорезался деревенский мужик. Лицо его покраснело. — Если со мной и так всё понятно…

— Ну ты же спец, можешь мне что-то посоветовать… — Зарецкий старательно гасил угодливость в голосе.