не готов к проявлениям легкомыслия, что у него из рук едва не выпал кейс.

— Неприлично зевать в обществе, между прочим! — растерянно пробормотал он первое, что пришло в голову.

— А у тебя хвост из-под юбки висит, — ядовито вступился за друга Денис, закуривая с нехорошим прищуром. — Полосатый.

Низкорослый человечек, который только-только собирался сказать, что курить вредно и что в его времени эту вредную привычку вообще поборют генным путем, вдруг густо покраснел, пробормотал «с чего вы взяли», вскочил и начал лихорадочно возиться рукой под сарафаном.

Друзья молчали.

— Уже нормально, — сообщил Ваня через минуту, снисходительно осмотрев недлинный подол существа.

— А сильно видно было? — пробормотал человечек, отчаянно скрывая неловкость в голосе.

Добродушный Ваня махнул рукой, как бы показывая, что видно было несильно, и они готовы слушать дальше. Даже Денис наконец проявил заинтересованность, пересев с корточек на задницу и обхватив руками толстые колени.

— Ядерная угроза близка, — возвестило существо, в волнении раздув ноздри. — И вы это знаете…

Друзья переглянулись, но ничего не сказали, лишь Денис скривил угол рта.

— …однако ни черта не делаете, — нахмурился человечек, — потому что вы инертные, ленивые существа. И это вас погубит, помяните мое слово! Потому что всего через два года и два месяца зеленый салага, напившись водки, заснет на главном стратегическом пульте страны, и… — Сглотнув, Кацвуман сделал рукой движение, каким обычно оратор на трибуне берет стакан с водой, но стакана не было, потому человечек ограничился театральным взмахом. — И всё! — закончил он.

— Что — всё? — с интересом спросил Ваня.

Кацвуман мрачно хлопнул в ладоши.

— Ба-бах!

Повисла пауза.

— И что, все станут такими, как ты? — поинтересовался Денис, угрюмо разглядывая своего гипотетического спасителя.

— Вы меня оскорбляете, — укоризненно заметил человечек. — Я же не виноват, что в будущем человечество стало отличаться от привычных вам хомо сапиенс. Между прочим, — обидчиво добавил он, — я за всю жизнь омолаживался всего три раза и для своих лет пользуюсь неплохим успехом у женщин.

— Представляю, какие тогда у вас женщины, — гыгыкнул Денис, откидываясь на спину. Сухая прошлогодняя трава приятно холодила жирное тело, одетое в спортивный костюм «Адидас».

— Не у нас, а у вас, — злорадно поправил Кацвуман. — Впрочем, да, вопрос спорный, «у вас ли». Потому что лично вы, скорей всего, до появления первых хвостатых детей не доживете. Радиация, знаете ли, штука коварная…

— Это зря, — закручинился Ваня, царапая ногтями лысую покрышку, на которой сидел. — Мне папахен обещал через три года тачку свою подарить, как раз на совершеннолетие. Это что ж теперь…

— Меркантильность — плохой советчик в делах планетарного масштаба, — нравоучительно поднял вверх тонкий палец Кацвуман. — Вижу, что вы привыкли вести паразитическое существование и совершенно не готовы поступать по принципу «сам погибай, а человечество выручай»… Ну да ладно, что поделаешь. На ваше счастье, я знаю способ, как предотвратить катастрофу. И скажу его вам.

— А документы у тебя есть? — спросил бдительный Денис, выходя из лежачего положения. К его кофте на спине прилип мусор.

— Нету… — озадаченно забормотал человечек. Под взглядом Дениса он вжал круглую головенку в плечи, как украинец без регистрации, встреченный на Красной площади нарядом московской милиции. — Не успели мне документ выправить… Дело-то безотлагательное…

— Хрен с ним, с документом, — Ваня почесал бритый затылок. — А что надо делать-то? Для спасения, в смысле. Я всё ж на тачке папашиной покататься хочу… Обидно будет, если всё сорвется. С тачкой-то.

— О, тут всё совсем несложно, — обрадовался Кацвуман. — Как два пальца об асфальт! Или как там эта шутка у вас звучит…

— Два байта переслать.

— Ну да, вот именно! И всего-то дела — на пару минут! Суть такова: в каждом доме, на любой кухне, как вы знаете, имеется бытовой бибизон, работающий на кристаллах фация. Так вот, друзья! Мы открыли, что если последовательно подключить между собой 12 бибизонов, используя ферроксильный кабель или гамма-порты, то…

— Гм! — желчно, но, надо отдать должное, со всей возможной вежливостью перебил его Денис. — И где же это ты, приятель, в последний раз здесь у нас наблюдал эти, как их, бибизоны? Покажи мне хоть один.

— Да! И что такое гамма-порты? — присоединился Ваня.

У существа вытянулось лицо.

— Что?.. — упавшим голосом переспросил Кацвуман. — Как… разве у вас нет бибизонов? — Он перевел взгляд с Дениса на Ваню. — Таких простых, удобных, надежных…

— Никаких нет, — буркнул Ваня.

— А какой это век??

— Двадцать первый. Начало, — подал голос Денис.

— Ах ты ж, господи, — с ужасом забормотал, моментально скиснув, Кацвуман, — Мне ведь в двадцать третий нужно! Шеф башку оторвет, если узнает, что я так глубоко забрался…

Студенты с тревогой смотрели, как человечек бледнеет, потом сереет. Зрачки его сузились, коленки задрожали.

— Понимаете, на такой глубине волны вероятностей дадут слишком заметное расхождение, а с учетом уровня технологического развития это же вообще будет пиздец всему! У меня дома наверное уже тревогу подняли, ищут, кто виноват. Полиция первым делом попрется к шефу, типа, «какого черта Лифт включили, у нас не спросивши», а шеф, сволочь, на меня давно зуб точит: он посмотрит, чье сегодня дежурство, и в два счета меня на улицу выкинет, если вообще не посадит… Ай-яй-яй… какой кошмар!

Он беспорядочно забегал вокруг пня, путаясь в сарафане. Потом остановился и с сомнением спросил у Дениса:

— И что, Ядергород тоже еще не построили?

— Не знаю…

— Об этом нельзя не знать! — взвыло в тоске существо, глядя, как оба друга растерянно пожимают плечами.

— Да ладно тебе, — сказал Ваня. — Подумаешь…

— Ничего не «подумаешь»! — гневно вскричал человечек. — Это же провал, конец! Не могу поверить: я столько лет готовился к этому моменту, учился самостоятельно прокладывать маршрут, и в итоге опять все напутал! Ошибся, блин, на целых 200 лет! Что ж будет-то теперь! О дерьмо! Дерьмище!

Он заглянул в свой кейс, внутренности которого были подсвечены какими-то огоньками, и углы его рта окончательно сползли вниз, как у трагической театральной маски.

— А вы, — сварливо набросился он на Ваню с Денисом. — Что же вы мне раньше ничего не сказали! Пока трепались тут, аккумулятор сел к ебеням, а я на него все сбережения потратил… а он одноразовый! Остается теперь только обратно возвращаться, а там по головке не погладят!..

— Одноразовый, говоришь? — утонувший задом в покрышке Ваня всё еще мучился идеей получения отцовской автомашины. — А что же это вы так бедненько в своем «светлом будущем» живете… Спасаете мир, а денег пожлобились выделить…

— Да не надо никому вас спасать! — Кацвуман плюхнулся обратно на ольховый пень и разразился слезами. — На хрен вы никому такие там не нужны! Всех всё устраивает!

— Интересно! — удивился Денис. — Хули ж ты