— Берите выше. Если вам угодна такая терминология, я сделал машину для смешивания коктейлей! — Кац втянул пузо и выпятил грудь. — Это то, благодаря чему меня будут помнить! И это работает, позвольте вас заверить! Индивидуально подобранные комбинации разных жидкостей, воздействуя на вкусовые рецепторы, погружают человека в нирвану и дают ему ощущения, не сравнимые ни с каким химическим наркотиком!

— Вот это да-а, — удивился Макеев. — Значит, вы сажаете человека в кресло, цепляете ему на язык присоски…

— Воздействие ведется миниспреями, — строго поправил его Кац. — И, в зависимости от того, какие вкусы больше нравятся клиенту, мы смешиваем их в сумасшедшие коктейли. А потом… машина воздействует, ну то есть брызгает. Попробовав это, люди просто забывают, где находятся… И, конечно, от их скептицизма не остается и следа.

Макеев молчал, предпочитая не встревать. Хозяин «Магии вкуса» действовал своим разноязычным акцентом ему на нервы.

— Первое время заведение, конечно, будет закрытым, но недостатка в клиентуре, думаю, мы не ощутим. Тем более, что сервис продуман на уровне. Есть разные предложения. Вот те кресла, что вы видели — это обычный вариант, который при определенном желании сможет себе позволить даже средний класс. А еще есть более дорогой.

— Более дорогой?

— Да. Ну, понимаете, не всем людям нравится, когда им в рот что-то суют, все эти трубочки, фиксаторы... Чем выше стоит человек, тем больше у него комплексов. Для таких господ у нас есть более мягкое решение, не вызывающее дискомфорта на ассоциативном уровне. Если коротко: клиент погружается в ванну с прекрасными девушками, разбрызгиватель монтируется на потолке, свет приглушается, а жидкие струйки нужного вкуса точечно массируют высунутый язык, создавая нужное ощущение. Стоить это будет значительно дороже.

— Механизм более сложный, да?

— Я бы не сказал. По сути — примерно то же самое. Девушки в комплект не входят, приводить или не приводить их с собой — это решает сам клиент. Просто, насколько я знаю, русские денежные мешки уже давно в одиночку ни в сауну, ни в ванну не ходят.

— А почему тогда услуга дороже? — не отставал Макеев.

— Для богатых всегда всё дороже, — пожал плечами ресторатор. — Как будто вы не знали. Кстати, процедура предусматривает предварительное обнажение…

— Это зачем? — вскинулся Макеев. Тема волновала его все больше. Если замешана обнаженка, то это вообще пальчики оближешь. Белкин от таких тем тащится.

— В целях гигиены. Многие клиенты настолько перестают контролировать себя, что писаются. Некоторые, ммм, испытывают оргазм… — Признался коротышка, розовея. — Вы понимаете, да? И всё это чисто от вкусовых ощущений! Многие люди недооценивают свойства нашего языка, а между тем…

— Даже так? — перебил его Макеев. — То есть, вы хотите сказать, происходит всё как у той девушки в рекламе? — Он криво ухмыльнулся: — Прямо виагра какая-то!

— Истинно! — Кац снова запустил ролик. — Скажем, от обычного йогурта никто никогда оргазм не ловил. Но если бы они догадались подобрать вкусы и сфокусировать их должным образом… Э, да что там говорить. Я один смог поймать эту тему. Все-таки вкус — он или есть или нет, правда ведь, да? Думаю, степень магистра вкусовой комбинаторики скоро будет котироваться в научном мире. Сейчас я открываю у себя на родине такой вот ресторан… А когда дело развернется, подобные машины будут стоять в каждом уважающем себя доме!

Захваченный его воодушевлением журналист покачал головой и жадно покосился на экран, где снова корячилась рекламная девушка.

— С ума сойти. Но ролик я уже видел. Нельзя ли теперь увидеть машину в действии?

Кац вдруг поскучнел, с сожалением уперев взгляд в его туфли, бывшие когда-то замшевыми.

— Жалко, что вас не было позавчера… Мы тут такую презентацию устроили… Телевизионщики были…

Макеев резко шмякнулся с небес обратно в кресло. Он осознал, что лично ради корреспондента вшивой газетенки никто заводить машину не будет, и яркие образы в голове вдруг померкли, словно бабочки, раздавленные солдатским сапогом.

— А когда вы открываетесь? — спросил он для проформы, глядя куда-то мимо Каца.

— В понедельник! — Ресторатор сдержанно улыбнулся. — Непременно приходите сами и приводите своих друзей с деньгами!

Цену сеанса Макеев уточнять не стал. Он уже понял, что не придет сюда ни в понедельник, ни потом. Но по инерции еще продолжал задавать вопросы, понимая, что несет полную чушь:

— А скажите, глюконат натрия вы используете для усиления ощущений?

Улыбка Каца окончательно поблекла. Он прокашлялся с озабоченным видом. Ситуацию разрядил пустой желудок журналиста, завывший на этот раз с какой-то совершенно непотребной громкостью.

— К слову, в мой ресторан надо приходить совершенно на пустой желудок, — сказал невпопад коротышка, захлопывая крышку ноутбука.

— Значит, я идеально подготовлен, — кисловато пошутил Макеев.

Кац, который уже явно тяготился его обществом, прокашлялся и завел старую волынку:

— Жаль, что вы не попали на презентацию… Такая прекрасная возможность… Ваши коллеги были в восторге…

— Ничего страшного, — успокоил его репортер, покидая кресло. — Следующая встреча у меня назначена в ресторане. Там и погурманю всласть. Все-таки старые методы тоже не стоит забывать.

— Эх… Да, — глаза буржуя с готовностью увлажнились. — Я всё сейчас отдал бы за ту тарелку обычного супа с кристалликами обычной столовой соли на донышке. — Он покачал головой. — Да только не вернешь уже этого волшебного ощущения… Это сейчас у меня серый «бентли» и дом с двадцатью комнатами, а когда-то я был простым мальчишкой голоштанным, и эта тарелка супа открыла мне новый мир…

Речь Каца прервал далекий звонок.

— О господи, — засуетился магистр вкусовой комбинаторики, — как быстро люди приехали. Понимаете, у меня одну из машин будут покупать. Прямо сегодня.

Он с нескрываемым отчаяньем скользнул взглядом по облезлым туфлям Макеева, очевидно, находя их главным фактором, который способен обрушить предстоящую сделку, и почувствовавший себя неловко журналист сам предложил решение:

— У вас тут черного хода нет? Я выйду потихоньку.

— Есть, есть, если вам так будет удобней, — обрадовался Кац, быстро проводя его по каким-то подсобкам. — Вот дверь. Там поворот на проспект. Всего хорошего, приходите!

Макеев оказался во дворе. Рядом с задним крыльцом пускал стеклами зайчиков претенциозный «бентли» цвета грязи с соленых азовских лиманов. Журналист вдруг понял, что последние минут двадцать сильно желал в туалет. Оглядевшись, он подошел к автомобилю, расстегнул ширинку и яростно оросил колесо.

— Вкус, бля, у него есть… Гренуя с Гринуэем спутать… Скот-тина пейсатая…

Потом он плелся по улице, думая как слепить пристойный материал из того дерьма, которое ему наговорил хитрый еврей. Делать ни черта не хотелось. Желудок выл и ныл.

Зазвонил мобильник.

— Ну чо, ты уже поговорил с этим хмырем? — затрещал на другом конце Белкин.

— Ага. Кучу времени убил.

— И зря. Ты вообще газеты конкурирующие читаешь?