девчонка, каких миллионы. Я знал, конечно, про Танины походы, но подробно никогда не допытывался, а она не рассказывала, считая, видимо, меня обычным недалеким быдломаном... или удобным трахарем? Мелькнула мысль: а знаю ли я эту женщину по-настоящему, какая жизнь для нее значимее, та, в которой работа, подруги, мамин рассольник, я, наконец, или где горы, снег и экстрим? Убрав альбом и обхватив Таню за влажную от пота спину, я завалил ее на спину, не вынимая, и компенсировал опущенное самолюбие зверской еблей. Хуле, пусть знает наших…

Позже я съездил с Таней и ее клубом в несколько ПВДэшек, то есть походов выходного дня, стал ходить на тренировки. Мне там понравилось. Много молодежи, красивые студентки, гы…
В один из осенних дней в конце октября на одной из тренировок ко мне подошла Лиза, сумасшедшей красоты девчонка, занимающаяся в клубе уже несколько лет.
- Привет! – говорит.
- Привет.
- Мы тут с Виталиком группу набираем в поход на ноябрьские праздники. Не хочешь снами?
- А что можно? Я недавно только занимаццо начал…
- Ну, мы новичков и собираем. Такая традиция в клубе – в первый поход ведут в ноябре, дней на пять, на семь. В единичку вобщем.
- Понятно, - мне понравилась эта идея. – А куда идете?
- На Урал, на Денежкин Камень. Ну что, запишешься?
- Ладно, только у меня из снаряги ничего нету.
- Ты же с Танькой дружишь? Вот у нее рюкзак возьмешь, пенку, а остальное в клубе можно взять. Короче, на следующей неделе Виталик собрание проводит для нашей группы – там все решим. – Лиза улыбнулась, доставая листок и ручку: - Давай, записывайся!

Я протянул руку, и наши пальцы на секунду соприкоснулись. Дзинь! Как будто молния ударила в хуй. Колбаснуло мощно, я чуть не подпрыгнул даже. Похоже, предстоит увлекательный поход, подумал я, расписываясь в бумаге.


Автор: Это пиздец! Хотел сегодня, блять, закончить уже эту историю, но раскас, сцуко, зажил, нахуй, своей жизнью и нихуя не желаит укладываццо хотя бы в 10 тыщ знаков, как я не старалсо. Паэтому канцофку я пощщитал логичным выложить в следующий рас. Там будит гораздо больше ебли, если это каму-то интересно, ггыгыгыыыы…

Олег прервал рассказ, когда на боковой полке заворочалась Ритка, перевернулась на спину. Кажется, не проснулась. Димон судорожно сглотнул, глядя на тонкие черные завитушки, выбивающиеся из-под ее трусиков. Олег только усмехнулся, покачав головой.

- Может укрыть ее стоит? – предложил Димон. – А то мало ли… доебутся ублюдки какие-нибудь.
- Не надо, разбудишь еще, - отмахнулся Олег. - Пусть пристают, жалко что ли… Ладно, ладно, шучу я, студент! – поторопился добавить он, увидев, как вдруг напрягся Димон. – Тебе ледоруб-то зачем? Не сцы – отобьемся!
- Ну, ты даешь, герой, бля! Ледорубом говоришь?
- Ага, ледорубом. Ледоруб – страшная штука в злых руках альпиниста, - ухмыльнулся Олег.
Димон ненадолго задумался, а затем спросил:
- Ты мне скажи, а что, нельзя штоли не подчиняться приказам твоего полового помощника? Ну, вот было у тебя, допустим ты знаешь, что будет ебля с бабой, а она тебя ну ваще никак не цепляет, или наоборот?
- Ну, как не было… бывало конечно. На пьянке как-то раз шибануло мне от одной девахи молнией в хуй, а она, чорт возьми, страшнее, чем жопа гориллы после трехдневного поноса… ну, вобщем, сама она ко мне лезла, стерва. Слава богу, удалось как-то отмазаться и свалить оттуда, даром, что бухой был. Зато потом… бляха… ебааать, приступ был, неделю валялся – боль адская в члене. Чуть не оторвал его к ебеням. И наоборот тоже было, ага. Понравилась девка, а у меня в штанах ничего не дзинькнуло… Стоял, но не дзинькало! Покувыркались мы с нею вобщем. Нормально так - не болело ничего сначала. Я уж подумал, все пучком будет. А наутро скрутило еще конкретней, чем в тот раз. Отлежался значит… решил, все, нахуй, завязать с такими экспериментами. Здоровье, блять, дороже.
- Дааа, не все у тебя заебись… – сказал Димон.
- Хыхы! Все у меня заебись, - возразил Олег. – Везде есть свои минусы, как без этого? Зато никаких головняков и лишних заморочек.
- Ты еще про первый поход не дораcказал, - напомнил Димон.
- А хуле, все прошло ништяк. Даже лучше, чем я надеялся, - Олег вскрыл последнюю бутылку пива. – Слушай короче…



…Десантировав нас на обочине, ржавая доисторическая хуйня, отдаленно напоминавшая афтобус, вскоре потерялась за перегибом таежной трассы. С тяжелого бесцветного неба нехотя и абсолютно похуистически опускались снежинки. Странно, никаких гор вокрук не наблюдаццо – сплошные лесные дебри.

- Ну, чо сопли жуем? – гаварит Виталег, наш рукль. – Все. Типерь неделю в полном афтаноме. Даю пять менут, надеваем бахилы и выходим. Сёдня бля надо к границе зоны леса выйти.

Нас было десить. На свору из васьми мужиков всего две дифчонки – Лиза и Наташка. Йа ищще тогда задумалсо, как это так, блять, они не бояцса в лес, на целую ниделю? А, фпрочим, хуле бояццо? Компашка собралась вроде пиздэц интеллигентноя – политех, бля, ВУЗ, ебтыть. Фсяко, ни один из рамантикаф зимней тайги никогда не задумаеццо, как это готично, выебать в палатке пасреди глухова леса такую зачотную девужку, типа Лизы. Или Наташки. Нет, на Лизу у меня фстаед часче. Лиза, Лизанька – нет, какое фсетаки замечательное имя блять! Подлизни мне, Лиза, ггыгыыы… «Ничо еще палижешь и оцсосеш, никуда не денишься» - прикидываю я, проваливаясь па колено в снек и стараясь ниатстать от группы. Тогда я исчо не подозревал, что с аццким трахом в палатке могут случиццо непредвиденные труднасти.

Кароче, идем дальше. Сначала я думал, Виталег будед гнать нас фпиред, в спортивном темпе горных баранов. Однако, нихуя – через 30 минут адскаво марша он сбросил свой рюкзачищще, высморкнул из обеих ноздрей кандинсад и объявил десятиминутный передых. Такой распарядок мне сразу бля понравился, когда полчиса только идеж. Фпрочим, у туристав все аказалось, вротъебать, продумано до мелочей, я каждую менуту узнавал штота новое. Например, бахилы – это такой полезнейший зимой девайс в виде абычных калош, с пришитыми гамашами, бля, до колена. Захуячиваешь туда батинки, как хуй во влагалищще китайской пианерки – плотно и с трудом - и заебись – фсе, снегк не страшен. А это пиздец, как важно, потому что приходилось ищще и самим сибе дорогу тропить. Сто шагов первым, ломишься, как йобаный мамонт, затем - в хвост калонны, идешь по натоптанному, отдыхая типо. Тропить было нихуя не весело. Паэтаму я придумал такую хуйню – как приближалась моя очередь быть локомотивом нашева паровоза, я то астанавливался подвязать шнурок на бахиле, то, как бы случайно что-нибудь ронял или останавливался посцать, пропуская фпиред группу. Но, нисматря на фсе ухищрения, к вечеру я фсеже выебся вхлам, т.к. остальные, ссуки, нихуя не брезгавали подобными трюками.

Моя блядь первая зимняя начовка. Дома я, канешна, придставлял все падругому и уже внутренне содрогался – фсетаки -15 не шутко, а реальный пиздец. То же самое, што спать в халадильнике… в морозилке блядь! Астальные новички, видимо, думали таг же, никто не торопился лезть в палатку. Мы сидели у костра,